Логика и практика единого

В систему требований (аспект организации нашей системы социальной ориентации) собраны все нормативные, с точки зрения данного человека (нормативные – не подлежащие изменению), требования % нему со стороны окружающих – отдельных людей, групп людей, социума в целом. Чаще всего эти требования представлены в виде само собой разумеющихся ценностей и норм. Таким образом, большая часть системы требований у человека не подвергается ни рефлексии, ни критическому анализу, поскольку она усвоена бессознательно либо усвоена сознательно, но потом отправлена, вытеснена в подсознательное. Человек, когда его спрашивают о чем-то само собой для него разумеющемся, отвечает: «А как же иначе? Так и должно быть. Так есть» – и аргументировать свой ответ в большинстве случаев не в состоянии.

Смысл этого в том, что адаптивные механизмы нашей психики нуждаются в некоторой основе, некоторой базе данных, которая не подвергается ни сомнению, ни критическому анализу, для того чтобы действовать максимально автоматично, не теряя времени при принятии тех или иных решений, на обдумывание их, на анализ окружающей ситуации… Когда человек говорит: «Я должен подумать», – в большинстве случаев он говорит о чем-то другом, а не о процессе думания как решения умственных задач, потому что система требований большей своей частью представлена в виде само собой разумеющихся норм.

Это то твердое, консервативное основание ориентирования в социальном пространстве, которое дает человеку чувство уверенности в своих действиях. Для постороннего наблюдателя эта уверенность может быть ложной, эта система может не соответствовать реальной ситуации, но для самого человека это не так. Взгляд наблюдателя и взгляд участника процесса – это совершенно разные позиции.

С точки зрения наблюдателя, люди очень часто делают огромное количество бессмысленных действий, затрачивают огромное количество энергии на это. Но бессмысленность по отношению к целям данной ситуации не означает бессмысленность по отношению к самому себе, ибо это затраты на чувство уверенности. Чувство уверенности часто значительно важнее эффективного достижения тех или иных внешних целей. Когда вы имеете дело с человеком: с собой или кем-то другим, – надо об этом постараться вспомнить. Да, это консервативная система, да, она может не соответствовать наличной ситуации, с точки зрения объективного наблюдателя, но она предназначена больше для создания чувства уверенности, чем для адекватности восприятия ситуации.

Поэтому все, кто действует, ошибаются. Мы не можем не ошибаться. И это хорошо, потому что наши ошибки чаще всего – это наша плата за уверенность. Ведь мы ошибаемся не со своей точки зрения, а с точки зрения наблюдателя, со своей точки зрения мы не ошибаемся. Нас обманывают, нас неверно информируют, нас вводят в заблуждение, нами манипулируют… Но мы не ошибаемся. Мы по-прежнему сохраняем это ядро, которое дает нам чувство уверенности.

Есть в этом и определенная слабость – слабость в том, что человек часто неадекватен меняющейся ситуации. Он не может менять свою систему требований в режиме реального процесса, он всегда от него отстает. И в этом его слабость. Поэтому одни успешны в конкретной ситуации, другие нет, одни эффективны в конкретной деятельности, другие – нет. Это вопрос случайности. Случайность эта связана с тем, что мы не знаем, какая система требований как главный принцип ориентации в социальном пространстве содержится внутри нас.

Формирование системы требований начинается с детства, с той системы требований, с которой мы сталкиваемся, имея дело со своими родителями, со своим ближайшим окружением, семьей и значимыми. Требования зависят от того, каким был первый педагог, какие системы требований он выдвигал по отношению к нам. Это зависит от жизненной истории на протяжении первых пятнадцати – двадцати лет жизни. Поэтому когда человека призывают измениться, усовершенствоваться, то он сталкивается с тем фактом, что посторонний наблюдатель всегда знает, чего не хватает тому, кому он берется давать советы.

Посторонний наблюдатель как бы знает, что у человека неправильно. «Хорошо, – отвечаю я такому наблюдателю, – хорошо! Только сначала расскажи мне, а как оно у меня? На основании чего ты делаешь вывод, что у меня неправильно?» Что он мне может сказать? «Я вижу, что ты не рад жизни, недоволен жизнью, что ты неудачник, что у тебя не получается» Я отвечаю: «Это все хорошо, может, даже я с тобой согласен, но все-таки конкретно о содержании моей системы требований по отношению к внешнему социальному пространству можешь рассказать?»

Ошибка в том, что даже специалисты думают, что человеку легко измениться. Нет, он может легко адаптироваться – относительно, скрывая цель своей адаптации во имя каких-то своих ценностей, но это совсем не значит, что он изменился.