Логика и практика единого

Субъект может получать информацию вне визуального, аудио и прочих обычных каналов восприятия. Непосредственное знание, которое в зависимости от намерения вербализуется или визуализируется и т. д. Практически он может все, что приписывается экстрасенсам. И это не фантазия, не гипотеза, это абсолютно реальная вещь, подтвержденная совокупностью зарегистрированных фактов. Сложность, еще раз повторяю, состоит в том, что для этого нужен активированный субъект с определенным намерением. А активация субъекта приводит к растождествлению, то есть отделению живого человека от механизма, к которому он адаптирован.

Естественно, что в рамках наличного социума люди прячут такие возможности, это становится секретом: либо оружием, либо проклятием. Как рассказывала Наталья Бехтерева, после смерти мужа у нее открылось нечто похожее на ясновидение, она потом избавлялась от этого всеми силами своего ученого мозга, потому что, цитирую: «Как я буду общаться с человеком, если он мне неприятен, но мне по делу надо?» В любом случае человек получает возможность выбирать степень своей зависимости или независимости от тех или иных социальных условий, от тех или иных природных ограничений, от тех или иных информационных ограничений.

Для субъекта не существует ни типа информационного метаболизма как ограничивающего его – только как инструменты, ни доминантного звучания, ни индивидуальной характеристики тела – все это инструменты реализации намерения, а другой инструмент – это внешняя реальность, структурированная социумом, или природой, или информационной реальностью.

Субъект – это совсем другое существо – как бы. Но на самом деле, безусловно, мы видим, что одно порождает другое, что это просто продолжение. Так мы можем понять, что именно говорится в этих поэтических текстах про второе рождение, третье, тридцать четвертое рождение – смысл стоит в том, что человек открывает еще одну возможность пребывания в мире, еще один аспект.

Ничто ничего не отменяет, это как принцип проникновения в смыслы – они раскрываются все глубже, глубже и глубже, в том числе и на уровне практики, что важно. Мы свято верим в практику. Практикой называем любую деятельность, приводящую к производству объективированных результатов, отделенных от нас самих, и совершенно не замечаем того, что происходит с нами. Мы замечаем, что мы делаем с другими, если у нас есть намерение что-то сделать, как мы влияем, как мы руководим, как мы воспитываем, как мы даем направление. А как то же самое делают с нами, мы не замечаем.

Социум управляет человеком через конвенции, конвенционально, а сам живой человек управляется, если говорить, изнутри, потребностями. Потребности неконвенциональны, потребности активируются, когда активируются. В этом и состоит напряжение между отдельно взятым человеком и социумом, который стоит на пути к ресурсу, необходимому для удовлетворения потребностей.

Забота о частной жизни

При возникновении потребности в общении, когда мы встречаем человека, нужного для общения, между нами и этим человеком тоже слова. Мы не умеем, почти не умеем, забыли, что такое общение без слов, а слова, они в основном конвенциональную реальность передают. Есть, конечно, так называемые эмоциональные элементы, они и выручают. Это всевозможные восклицания: ах, ох, ух, – это интонация, это мимика. Но общаться только так нам непривычно. Отсюда такая любовь к непонятным текстам на иностранном языке. Потому что люди получают только эмоциональную составляющую, то есть то, что имеет отношение к удовлетворению потребности в эмоциональном общении. Как только мы слова песни понимаем – все, возникает вмешательство конвенциональной реальности.

Так что же такое понимание в частной жизни? Понятно, в социальной жизни понимание – это я знаю, чего от меня хотят и что за это мне будет, если я сумею это угадать, соответствовать и т. д. Вот это и есть понимание. Если мы уберем украшения, выделим действенную составляющую: желание понять – это желание получить ресурс, необходимый для удолетворения потребности, а чтобы его получить, я должен понять, что от меня хотят. Дальше я могу уже искать способы, как это обойти или как, наоборот, этому соответствовать, или я откажусь, пусть страдает моя потребность, но понять – это знать, чего от меня хотят. Внимание направлено наружу. При этом мне кажется, что себя я понимаю, я об этом даже не думаю, понимаю ли я себя. А вот понимать, что от меня хотят, для меня очень важно. Поэтому в самостоятельном социальном режиме человек весь ориентирован на внешнее.