Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности

Как-то раз у моей двоюродной сестры появилась очень неприятная кожная инфекция. Ее отец, профессор медицины, обратился к своему коллеге, знаменитому дерматологу, и тот взялся лечить девочку, прилагая при этом все возможные усилия и используя новейшие достижения медицины, так как речь шла о дочери коллеги. Шли месяцы, но инфекция все не проходила. Однажды вечером, за семейным ужином, мой отец задал своему брату-врачу неожиданный вопрос: «А как бы ты лечил свою дочь, будучи семейным врачом в какой-нибудь маленькой глухой деревушке у словенской границы?» Дядя тут же ответил: «Ромашковыми компрессами, разумеется». Затем он попробовал это средство, и через три дня девочка выздоровела. С точки зрения современной медицины мы стали свидетелями настоящего чуда, хотя лет за сто до того никакого чуда в этом не было бы, потому что тогда ромашковый компресс наложили бы с самого начала, и никого не удивило бы, что это помогло. Может быть, это не будет чудом и сто лет спустя, потому что к тому времени медицина, возможно, изучит кожные инфекции этого типа и их реакцию на ромашку.

Чудеса трансцендентные представляют собой самые настоящие чудеса в самом строгом смысле этого слова. Их существование не могут объяснить ни естественные науки, ни математика, ни статистика, хотя человеку верующему такие проявления Божественного промысла кажутся вполне объяснимыми. Однако я, будучи человеком научного склада ума, не буду отделять подобные проявления от того, что я называю истинными чудесами, и совершенно оставлю в стороне вопрос о том, являются ли они действительно трансцендентными чудесами или же наука когда-нибудь сумеет истолковать каждое из них. Несомненно одно: науке придется как следует потрудиться над объяснением гениальности.

Эти четыре категории всего лишь разделяют разные базовые определения чудес; они совершенно не касаются определяющих характеристик чуда – его уникальности и неповторимости. Мы вернемся к этой теме в части III, после того, как увидим, что некоторые явления, происходящие в Диконии, хотя и не обязательно неповторимые, по меньшей мере бывают гарантированно непредсказуемыми. Самое интересное – если угодно, чудо – заключается в том, что такие результаты появляются не из какой-нибудь специализированной науки о чудесах, а из нормального, абсолютно лишенного чудес тихонского научного метода.

Часть II Тихий мир

На свалке богача можно найти больше ценного, чем во всем имуществе бедняка.

4 Могущество нормального распределения

Некоторые из законов природы ведут мир к Тихонии, другие – к Диконии.

Сэр Фрэнсис Гальтон (1822–1911), двоюродный брат Чарльза Дарвина, был настоящим ученым-универсалом. Он открыл метеорологическое явление, известное под названием антициклона; он первым предложил использовать для идентификации отпечатки пальцев; он первым составил карты некоторых районов Намибии. Он исследовал вопрос о том, продлевает ли молитва жизнь человека, и не нашел никаких подтверждений этого эффекта. Кроме того, он первым применил к психологии математические концепции расхождения средних значений и стандартного отклонения[41]. Ему потребовалось это потому, что, хотя он изучал мир Тихонии, его интересовало не столько среднее, сколько крайности. Например, он пытался выяснить, до какой степени необычайная талантливость может быть наследственной.