Логика

Обращение к истории слова, к эволюции его значения — в общем-то неплохой прием для прояснения этого значения, и в обычной жизни, стремясь яснее понять что-то, мы нередко прибегаем к такому приему. Нужно, однако, помнить, что эволюция значения может быть непоследовательной, запутанной, а то и просто противоречивой. Слишком доверчивое отношение к "изначальному" смыслу слова, к его происхождению в любой момент может подвести.

5. Гипостазирование

Гипостазирование — опредмечивание абстрактных сущностей, приписывание им реального, предметного существования. Пожалуй, это наиболее интересная и в общем-то нередкая логическая (семантическая) ошибка.

Гипостазирование имеет место, когда, например, предполагается, что понятию "лошадь", помимо отдельных лошадей, соответствует особый предмет — "лошадь как таковая", имеющий только общие признаки всех лошадей, но не специфические — гнедая, каурая, иноходец, рысак и т. д.

Немецкий писатель Й.Гебель написал рассказ-притчу "Каннитферштан", на тему которой русский поэт В.Жуковский создал стихотворную балладу. В рассказе говорится о немецком ремесленнике, приехавшем в Голландию и не знавшем языка этой страны. Кого он ни пытался спросить о чем-либо, все отвечали одно и то же: "Каннитферштан". В конце концов ремесленник вообразил себе всесильное и злое существо с таким именем и решил, что страх перед этим существом мешает всем говорить. По-голландски же "Каннитферштан" означает "не понимаю".

За внешней незатейливостью этого рассказа есть другой план: Всему, что названо каким-то именем или просто каким-то словом, напоминающим имя, приписывается обычно существование. Даже слово "ничто" представляется в виде какого-то особого предмета. Откуда эта постоянная тенденция к объективизации имен, к отыскиванию среди существующих вещей особого объекта для каждого имени? Так ведь можно дойти до поисков "лошади вообще" или даже захотеть увидеть "несуществующий предмет".

Гипостазирование связано с абстрактными именами. Эту ошибку допускает, например, тот, кто считает, что кроме здоровых и больных существ есть еще такие объекты, как "здоровье", "болезнь" и "выздоровление". В "Оливере Твисте" Ч.Диккенса мистер Банби говорит: "Закон осел, потому что он никогда не спит". В этом сведении разнородных вещей к одной плоскости также можно усмотреть Гипостазирование.

Опасность гипостазирования существует не только в обыденном рассуждении, но и в научных теориях. Гипостазирование допускает, к примеру, юрист, когда говорит об идеальных нормах, правах и т. п. так, как если бы они существовали наряду с людьми и их отношениями. Эту же ошибку совершает этик, считающий, что "справедливость", "равенство" и т. п. существуют в том же смысле, в каком существуют люди, связанные этими социальными отношениями.

Особенно часто гипостазированием, или, по выражению американского логика и философа У.Куайна, "безответственным овеществлением", грешат философы, мысль которых вращается в сфере самых высоких абстракций.

Гипостазирование недопустимо в строгом рассуждении, где "удвоение мира" неминуемо ведет к путанице между реальным миром и миром пустых, беспредметных абстракций. Но оно успешно используется в художественной литературе, где такое смешение не только не страшно, но может придавать особый колорит повествованию: "писатель сочиняет ложь, а пишет правду".

Мы привыкли к тому, что река имеет глубину, а предметы — тяжесть. У поэта И.Жданова, автора книги "Портрет", свойства вещей оказываются более изначальными, чем они сами: "плывет глубина по осенней воде, и тяжесть течет, омывая предметы", и даже "летит полет без птиц". Поэтическая интуиция Жданова стремится перейти грань исчезновения вещей и уйти в мир пустых сущностей, чтобы сами эти сущности обрели зримые очертания:

Умирает ли дом, если после него остаются
только дым да объем, только запах
бессмертный жилья?
Как его берегут снегопады, наклоняясь, как
прежде, над крышей,
которой давно уже нет,
расступаясь в том месте, где стены
стояли…
Умирающий больше похож на себя, чем
живущий.

В рассказе Т.Толстой "Поэт и муза" одним из действующих лиц оказывается скелет человека — так сказать абстракция, отвлечение от живого человека.