Лодыгин

Винт, святой винт, как сказал однажды известный математик, поднимет нас в воздух, проникая в него, как бурав в дерево… Каждая эпоха оставляет свой след в истории веков. Мы несколько в долгу у нашего века, века пара, электричества и фотографии: мы обязаны дать ему еще воздушную навигацию».

Инициаторами этого исторического манифеста были трое знаменитых французов: изобретатель Понтон де Амекур, уже 10 лет отдавший воздухоплаванию, его друг — моряк и писатель де ла Ланделль и, наконец, автор текста манифеста — Феликс Надар.

В доказательство своего манифеста они строили мускулолеты — машины, двигать которые должен был человек силой собственных мускулов, модели винтокрылых машин с паровым двигателем и мечтали о постройке большого геликоптера-вертолета.

Но на это не было средств. Надар решает, построив аэростат, выступать с полетами перед публикой, как многие другие, и этим собрать деньги для постройки геликоптера. Пусть воздушный шар поработает против себя!

Аэростат под названием «Гигант» был построен, но путешественники при первой же посадке получили серьезные ушибы и ранения. Надар, не собрав денег, сделался мишенью для насмешек и издевательств.

Виктор Гюго в начале 1864 года публикует в газетах письмо, в котором поддерживает отчаявшегося изобретателя и высказывает интересные мысли о техническом прогрессе, о будущем воздухоплавания. «Энтузиазм, вызванный появлением воздушного шара, вполне понятен. Но гораздо менее понятно, каким образом могли так долго существовать иллюзии, им вызванные… Прогресс встречает на своем пути много препятствий. Несмотря на это, он идет вперед, но очень медленно, почти ползком… Он должен бороться с рутиной, должен сдаваться и входить в переговоры. Он подвигается, прихрамывая, и все-таки способствует эволюции.

…Однажды вечером, я прогуливался с известным ученым Араго. Вдруг над нашими головами пронесся воздушный шар, пущенный с Марсова поля. Я сказал Араго: «Вот летает яйцо в ожидании птицы. Птица скрывается в самом яйце, но она скоро из него выйдет».

Умы направлены на пути открытий, человек вступает в неведомую область. Наши сердца радостно бьются. Культура скоро проникнет во все уголки мира. Благодаря воздушному флоту все люди смогут приобщиться к науке и прогрессу. Как электрический ток разносит повсюду мысль человека, так новые машины будут развозить повсюду «хозяина» этих мыслей, самого человека…

Пророчество автора «Отверженных» вдохновило изобретателей. Они разворачивают гигантскую пропагандистскую работу. Под редакцией Надара выпускается журнал «Аэронавт», где проповедуются взгляды на баллономанню как на занятие, не имеющее будущего, и со страниц которого идут горячие призывы изобретать машины тяжелее воздуха.

Знаменитой тройкой инициаторов манифеста придумываются слова, ставшие сегодня привычными терминами: авиация, авиатор (от латинского «avis», то есть птица).

В России к этому времени уже существовали весьма серьезные труды по воздухоплаванию: «Об определении высот посредством бумажного змея и об условиях равновесия последнего» А. Ф. Попова, «Воздухоплавание» полковника Константинова-первого, в котором предлагалось применить конструкцию змея к управлению аэростатами… удерживаемыми веревками!

Московская публика была наслышана о проектах «вертолета Лазова», «воздушных локомотивах Черносвитова», «воздушного корабля» Соковнина и «летательного снаряда» Макара Сауляка.

Каким же будет аппарат Лодыгина? Конечно, тяжелее воздуха, конечно, геликоптер. Рука его чертила на уроках странный аппарат, по форме похожий на пулю, но с винтом вверху и позади. А движение ему даст электромотор!

В век, когда царствовал пар, когда не только паровозы и пароходы, но и только что рождающиеся автомобили передвигались с помощью парового двигателя, а воздухоплаватели водружали его на аэростаты, семнадцатилетний воронежский кадет выбрал для своего будущего аппарата малоизученный, малоизвестный электродвигатель. (Первые аккумуляторы к такому двигателю — свинцовые — были созданы лишь в 1859 г., их тут же попробовали пристроить к автомобилю, но неудачно.)

В науке об электричествечеловеческий гений достиг немалых успехов, и все же Лодыгину приходится то и дело, изучая новую науку, наталкиваться на неизвестное.

«Первая половина XIX века была особенно богата результатами изучения электрического тока: была открыта электрическая дуга (Петров), — пишет известный советский электротехник М. Шателен в книге «Русские электротехники», — были открыты явления термоэлектрические, был найден закон тепловых действий тока (закон Джоуля — Ленца), были определены законы химического действия тока (законы Фарадея), были установлены законы Ома и Кирхгофа, внесшие большую ясность в, понимание явлений тока, были обнаружены свойства тока намагничивать железо и действовать на магниты, были найдены законы взаимодействия токов между собой и тока с магнитами, были открыты законы электромагнитной индукции и т. д. В этот же период особенно развились работы по приложению математики к изучению физических явлений».