Лодыгин

«…русское общество разделилось на несколько партий, как-то: партию крайних правых, состоящую из непримиримых сторонников бюрократии и тех элементов, интересы которых были тесно связаны с существованием старого порядка; партию умеренных правых: партию сторонников тех льгот, которые были предоставлены русскому народу указом 17 октября; партию кадетов (к. д. — конституционные демократы), в которой объединились более или менее крайние реформаторы, представители капитализма и умеренные представители пролетариата, далее идут уже левые партии всевозможных оттенков, более или менее революционного характера, кончая анархистами.

Ни крайняя правая, ни левые партии не сумели стать носительницами государственных идей и задач… оказались каждая неспособною возвыситься до сознания общегосударственных (практических, экономических, духовных) нужд и потребностей народа и общегосударственной пользы».

Что кадеты, что октябристы, по мнению Лодыгина, склонны поставить интересы капитала выше всех других… А «партия народной свободы» сделала попытку провести идею, «что наименование страны Россиею есть несправедливость и что это наименование следует изменить. (В этих словах всем понятный намек- на профессора Ка-реева, заявившего в думе, что название «русский народ» устарело и что нужно его заменить на «народы, населяющие Россию».)

Лодыгин не говорит подробно о левых партиях и их многочисленных течениях. Объяснить его умалчивание можно либо тайными симпатиями к ним, сохранившимися с юных народнических времен, либо осторожностью человека, хорошо не представляющего себе платформы этих партий.

Зато он делает то, что от него ждали, заказывая статью: он пропагандирует партию националистов. «Национальная партия провозглашает, что цель ея: а) господство русской народности в пределах Российской империи (именно этот пункт позволил рассматривать партию националистов как шовинистическую и отвратил от нее людей разных национальностей, населяющих страну, и передовых русских); б) укрепление сознания русского народного единства; в) устройство русской бытовой самопомощи и развитие русской культуры».

Как относятся националисты к народу, ясно из этих пунктов:

«…По отношению к рабочему классу как городскому, так и сельскому, предлагается способствовать следующим мерам: а) подготовке учителей, способных обучать народ ремеслам, прикладным занятиям и различным кустарным производствам, которые могли бы служить в зимнее время подспорьем всему земледельческому населению; б) учреждению при министерстве торговли и промышленности рабочего департамента, который бы специально занимался интересами рабочих… рабочий же департамент должен изыскать способы к избежанию забастовок, стачек… Рабочий департамент и Государственная дума могут выработать совместно ряд учреждений и законов, одинаково обеспечивающих интересы и предпринимателя, и рабочего».

Эти наивные упования могли вызвать иронический смех в левых партиях, которые Лодыгин никак не затрагивал в очерке, но главным пунктом программы коих была опора на рабочий класс — движущую силу революции. Националисты же недальновидно отводили ему роль «воспитуемого и обучаемого».

Все правые партии, особенно самая многочисленная и сильная — кадеты, не могли не записать Александра Николаевича в стан своих непримиримых врагов, и он вскоре почувствовал, как трудно ему стало жить в России…

Его изобретения никого не интересовали — ведь крупные промышленники, как правило, состояли либо в кадетской, либо в октябристской партиях. Искреннюю признательность он встречал лишь в среде электротехников.

Сорокалетний юбилей электролампыэлектротехническая общественность отметила в 1910 году. Почему в 1910-м? Ведь патент Лодыгин получил в 1874-м, а заявку подал в 1872-м! Оказывается, электротехники Русского технического общества считали днем рождения лампы первые опыты в конце 1870 года.

Газета «Новое время» 27 ноября 1910 года с этого и начала свой рассказ о юбилее: «Ровно сорок лет назад, в 1870 году, стало быть, даже ранее изобретения Яблочковым знаменитой в истории электротехники свечи, прародительницы дуговой лампы, на артиллерийском полигоне по инициативе покойного генерала Петрушевского показан был офицерам и прочим, интересующимся зарождающейся электротехникой, замечательный опыт…

…Эдисон и позднее Сименс нажили десятки миллионов, применив идею А. Н. Лодыгина на практике, причем ни тот, ни другой не отрицали, что Лодыгин — первый, давший миру удобное и безопасное освещение».

Газетчики не просто постарались вызвать внимание к лампе накаливания, но и напомнить читателям о вечной для Руси больной проблеме — засилье иностранцев — благодаря нашему попустительству и рабскому поклонению перед заграницей.

«Может быть, по истечении четырех десятков лет электротехнические учреждения вспомнят о знаменитом русском изобретателе, кстати сказать, здравствующем и проживающем в Петербурге, и пожелают ознаменовать исполняющееся сорокалетие такого открытия каким-либо достойным образом?» — вопрошает автор статьи.