Лиза из Ламбета

— Поздно сейчас. Поздно. — Она вздохнула.

— Лиза, тут один вякнул было, что ты… что ты с ним… с этим… Так я из него чуть душу не вытряс за такие слова.

— Зная, что это правда?

— Пусть правда. Только нечего всяким при мне языками про это чесать.

— Том, они все на меня ополчились, все, кроме тебя. Лучше б я за тебя пошла, когда ты просил. Тогда бы ничего этого не было со мной, ничего.

— Лиза, еще не поздно. Выходи за меня.

— Ты женишься на мне? После всего, что было?

— Было, да сплыло. Мне это нипочем. Мы поженимся, и все у нас будет хорошо. Лиза, я жить без тебя не могу. Выходи за меня!

Лиза застонала.

— Нет, Том, нет. Это неправильно.

— Да почему неправильно-то? Я ж сказал: мне все, что было, нипочем.

Лиза опустила глаза и едва слышно прошептала:

— Потому что я это… того…

— Чего того?

Она с трудом заставила себя произнести:

— Я, кажется, беременная.

Том с минуту подумал, затем выговорил:

— Ничего. Выходи за меня — все образуется.

— Не могу. Честно, Том, не могу. — Лиза снова разрыдалась. — Не могу за тебя выйти, но ты такой добрый со мной, я для тебя что хочешь сделаю.

Она обняла его за шею обеими руками и скользнула к нему на колени.

— Том, я не могу быть тебе женой, а все другое — все другое, что ты хочешь — если хочешь — сделаю. Я все сделаю, чтоб ты был доволен.

Он не понял, сказал только:

— Ты хорошая, Лиза, — склонился над ней и запечатлел поцелуй на ее лобике.

Потом вздохнул, спустил Лизу с колен, поднялся и ушел. Она осталась одна. Некоторое время она сидела, как усадил ее Том, но постепенно картины произошедшего стали наплывать на нее, одиночество и отчаяние захлестнули, слезы полились ручьями. Лиза бросилась на кровать и зарыдала в подушку.

* * *

Джим смотрел вслед Лизе, уводимой Томом; миссис Блейкстон ревниво смотрела на мужа.

— О ней думаешь, да? Конечно, ты бы сам с удовольствием до дому ее довел, а жена пускай как хочет.

— Замолчи! — рявкнул Джим.

— Не замолчу! — взвизгнула миссис Блейкстон. — Хорош муженек, нечего сказать! Все вы одинаковые. Бросить жену с детьми ради этакой сучки! Да еще в твои-то годы! Другой бы со стыда сгорел. Это все равно что с родной дочерью путаться!

— Богом клянусь, — заскрипел зубами Блейкстон, — не заткнешься сию минуту — убыо.

— Гляньте, какой грозный! — Миссис Блейкстон повернулась к толпе. — Все видели, как он с женой обращается? И с какой женой! Двадцать лет с ним, девять человек детей ему родила, не считая сколько не выносила, да еще один на подходе, а он говорит: убью! Славный муженек! — Она негодующе посмотрела на Джима и перевела взгляд на толпу, словно желая услышать общественное мнение.

— Я тут до утра стоять не собираюсь! Прочь с дороги! — Блейкстон вторично растолкал зевак. Не всем понравилась его грубость, но эти немногие поглядели ему в лицо, перекошенное гневом, и сочли за лучшее оставить свое недовольство при себе.

— Видали? — продолжала миссис Блейкстон. — Боится! Хвост-то поджал, ровно кобель шелудивый! Тьфу на тебя!

Однако миссис Блейкстон затрусила следом, продолжая ругаться и размахивая руками.

— Кобель, вот ты кто! Кобелина! С девчонкой спутался! И зачем только я за тебя пошла! Опозорил, осрамил! Глаза бы на тебя не глядели!

Толпа следовала за супругами на приличном расстоянии, впрочем, зеваки старались не пропустить ни единого слова.

Джим пару раз оборачивался к жене, приказывая замолчать, чем только сильнее ее разъярял.

— А вот не замолчу; ни за что не замолчу. Пускай все знают, что ты такое есть на самом деле. Детей бы постыдился, каково им при таком-то отце! Подумал ты хоть раз об них, когда шуры-муры свои крутил, когда клинья к своей потаскушке подбивал? Подумал? Нет, не подумал. Ни разу не подумал, негодяй.

— Джим не отвечал, шел вперед. Наконец он обратил внимание и на зевак.

— А вы чего тут забыли? Чего столпились? А ну, пошли прочь, не то я вам устрою бесплатный цирк!

Поскольку в толпе преобладали подростки и женщины, от этих слов они изрядно смешались.

— Во, со мной-то и заговорить боится, — не стерпела миссис Блейкстон. — Кобель, как есть кобель.

Джим вошел в дом, миссис Блейкстон за ним. Они поднялись в свои комнаты. Полли кормила младших ужином. Дети рты пораскрывали при виде матери, растрепанной, в рваном платье, с синяками, запекшейся кровью и длинными царапинами на лице.

— Мама! — испугалась Полли. — Что с тобой?

— Вот что со мной. — Миссис Блейкстон указала на мужа. — Это все из-за него. Гляньте, дети, на вашего папочку. Славный папочка; таким гордиться можно. Оставил вас без крошки хлеба, все на свою грязную потаскушку спустил.

Теперь, когда посторонних глаз поубавилось, Джим чувствовал себя свободнее.

— Последний раз предупреждаю: не выводи меня. Выведешь — берегись.

— Ой, напугал. Убивай, пожалуйста; только помни, что за это вешают.

— Убивать я тебя не стану, но еще одно слово — и тебе мало не покажется.

— Попробуй только тронь — в полицию заявлю. Плевать, на сколько тебя посадят.

— Ты сама нарвалась, — сказал Джим и ударил жену в грудь, так что она пошатнулась.

— Ах ты!..

Миссис Блейкстон схватила кочергу и, разъяренная, пошла на мужа.

— А кишка не тонка?