Читаем Льюис Кэрролл полностью

В Королевской академии художеств открывалась ежегодная выставка живописи. С юных лет Чарлза влекло искусство, он и сам был, как ясно теперь, незаурядным, хотя и непрофессиональным рисовальщиком. Одно время он даже подумывал стать художником. Вглядываясь в его рисунки в семейных журналах, замечаешь, что ему особенно удавались гротескные персонажи и сценки. В пору студенческой жизни в Оксфорде регулярное посещение выставок Королевской академии вошло у Чарлза в привычку, которой он останется верным все последующие годы.

В ноябре того же года академические успехи Чарлза были отмечены присуждением стипендии Боултера. Это была одна из многих премий, существовавших в Крайст Чёрч; их учреждали выпускники, получившие наследство или сделавшие карьеру, старые преподаватели колледжа либо их близкие. Стипендия, которую получил Чарлз, составляла 20 фунтов стерлингов в год; в начале XVIII века ее учредил Хью Боултер, как значится в Оксфордском справочнике 1858 года, архидьякон графства Суррей. Сумма была довольно скромной, но всё же обрадовала Чарлза: это был первый шаг на пути к независимости.

Следующий, 1852 год был весьма знаменательным. В конце его Чарлз сдал экзамены, получив отличие первой степени по математике. За ним последовало отличие по классическим дисциплинам — правда, второй степени, что в Оксфорде было равнозначно первому экзамену на степень бакалавра гуманитарных наук. А в канун Рождества Чарлз получил, как в свое время его отец, звание пожизненного члена Крайст Чёрч, принесшее ему скромное содержание в 25 фунтов в год, бесплатное жилье в Крайст Чёрч и право пользоваться библиотекой колледжа, а также ежедневный бесплатный обед. Это звание присуждалось лучшим выпускникам по представлению ректора либо одного из каноников собора Крайст Чёрч. Чарлз получил его по представлению доктора Пьюзи, видного каноника и богослова, известного своей строгостью и беспристрастностью в выборе пожизненных членов колледжа. Как ни радовались Чарлз и его семья, ему еще предстоял длинный путь, чтобы закончить обучение.

Коллингвуд сообщает, что о пожизненных членах Крайст Чёрч в древнем статуте колледжа говорилось следующее: «Единственными условиями при этом назначении были обязательства не вступать в брак и стать впоследствии священником». К этому биограф Кэрролла добавляет: «Следует отметить, что в Крайст Чёрч не существовало никакого положения относительно того, какие именно обязанности должен исполнять член колледжа, — это ему предоставлялось решать самому».

По случаю получения Чарлзом желанного статуса отец прислал ему поздравление. Это письмо выразительно характеризует Доджсона-старшего и его отношения с сыном:

«Милый Чарлз.

Предоставляю тебе самому вообразить те чувства благодарности и радости, с которыми я прочитал только что полученное твое письмо; ибо уверяю тебя, что выразить их я не в силах; а твое любящее сердце еще более возрадуется при мысли о том счастье, которое ты доставил мне и всему нашему семейному кругу. Я пишу: “ты доставил”, потому что, как ни благодарен я своему старому другу доктору Пьюзи за то, что он сделал, я не могу желать более убедительного свидетельства того, что ты заслужил, безусловно, заслужил эту честь сам и что она присуждена тебе по справедливости, а не из доброго отношения ко мне. Тебе будет интересно прочитать отрывки из двух его писем ко мне — одно было написано три года назад, в котором я ясно говорил ему, что я не прошу и не ожидаю от него никакой помощи в этом деле, если мой сын не покажет с должной убедительностью, что достиг того уровня, при котором производятся эти назначения. Он отвечал:

“Благодарю Вас за то, как Вы пишете мне об этом деле. В течение почти двадцати лет я не присуждал стипендию никому из моих друзей, если в колледже не было весьма достойного для того человека. Я обошел назначением или отклонил сыновей тех, кому я был лично обязан за их доброту. Я могу лишь сказать, что буду чрезвычайно рад, если обстоятельства позволят мне назначить Вашего сына”.

В письме, полученном сегодня утром, он пишет:

“С большой радостью сообщаю Вам, что имел возможность на Рождество рекомендовать Вашего сына на место члена колледжа. Для Вас будет, безусловно, приятнее узнать, что он был выдвинут на этот пост благодаря рекомендации колледжа. Один из пяти надзирателей принес мне сегодня список из пяти имен; никто из нас не сомневался, впрочем, что Ваш сын в целом более всех остальных подходит колледжу. Мне было приятно слышать о безупречном и добром поведении Вашего сына”.

Эта последняя фраза подтверждает твое собственное сообщение, и я радуюсь, что ты столь скоро получил подтверждение тому, чему я всегда тебя учил…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги