Люгер

– И сенс среди них есть, а Шарик – так вообще животное легендарное. У противника ведь тоже может быть дар, например, может встретиться антисенс. Взрывчатку опять же могут протащить, еще какую-нибудь дрянь. Идиотов полно! Как-то один ублюдок БЧ от ядерной ракеты в кузове вез. Где он ее откопал, история умалчивает. Но реально то ли от «Сатаны», то ли еще от какого «Тополя».

– Да ну… – не поверил я.

– Москвич, подтверди, было дело, что ядрен-батон на блоке задержали?

– Ага, было. Но криминала там не было, – отозвался недовольным голосом рейдер. Оно и понятно, у них там важная беседа лилась, а тут с какой-то ерундой лезли.

– Вот! Хотя на моей памяти, это только на Восточных воротах бардак. В Западном направлении в основном шуршит народ проверенный, – последнее явно касалось именно Мажора.

Москвич же и подруги уже набрались до той кондиции, когда окружающее их интересовало мало, их целиком и полностью занимал важный разговор. Информации их «беседа» содержала мало. Меня не интересовало, «какой он красава, Тюльпан», или что в Остроге присутствовали представители нетрадиционной ориентации – Агр, промышляющий с Каплером, или что «девочки, только между нами, но у вашей Немизиды нет не только сисек, но и мозгов».

Поэтому я всю дорогу выспрашивал водителя, который с явным удовольствием отвечал на мои вопросы. У него имелся «комплекс Третьяка», так я назвал феномен, когда хочется поделиться с другими своими жизненными установками и принципами, продавить их и подать как единственно верные.

– У нас есть все! Не веришь? А зря! Вот смотри, в наличии сотовая связь; своя локальная сеть; кабельное телевидение, четыре канала – один местный центральный, музыкальный, фильмы и для детей; проводной телефон; две радиостанции на коротких волнах; газета «Княжеские ведомости», журнал «Вольный охотник», для женщин – «Стикс-Космо» еще какие-то вроде есть, мало? Еще раз тебе скажу, Люгер, в отличие от многих других, мы не выживаем… Совсем нет, мы живем, живем полноценной жизнью. Да, пусть она опасна, но нет этого беспросветного мрака… И не думай, это не аллегория какая-то. Там реально мрак и тьма! Как говорит у нас Пастор: «Тьма над ними, тьма в них, и нет ни одного луча света ни в жизнях, ни в судьбах их».

– Священник, что ли?

– Да какой священник, за всякую такую хрень и назвали его Пастором, он и Библию может цитировать, и Коран, плюс от себя добавляет, но все в таком духе. Иногда в тему, но чаще такая ересь…

Я достал сигареты, прикурил. Осмотр транспорта, пусть и быстрый, затягивался.

– Люгер, зая, не кури… а? – донесся сзади плаксиво-недовольный и требовательный голосок.

– Да ладно тебе, Одри, пусть травится! Купил пачку сигарет, ты готовый им… – дальнейшее потонуло в одобрительных смешках и громогласном, неестественном хохоте рейдера.

Дебилы, мля. Вот они самые, но обезличенно все, не зацепишься. Накатила вдруг злоба, та самая почти пелена перед глазами, когда уже не понимаешь, что делаешь. С трудом сдержал порыв закинуть им назад «Зарю», а лучше «РГД».

Телепорт вон на обочину, и посмотрим, на кого бог пошлет. Добавив огня в общее веселье. Я, глубоко вздохнув, представил себе эту картину и ухмыльнулся. Нет, с психикой надо что-то делать, чувствую, что на грани уже. Для меня становится слишком просто убить, уничтожить.

Резко включился слух – оказывается, Мажор мне что-то втолковывал.

– …Дела такие… Я почти на Внешке появился, столько дерьма повидал, год мыкался. А в Острог влюбился с первого взгляда, поверь мне, если есть где-то в Улье рай, то это Острог. Здесь у меня вон автомобиль, – последнее произнес очень уважительно и с затаенной гордостью в голосе, мол, добился. – Катаюсь по своим делам, почти гражданин, дом пока в кредит взял. Расплачусь скоро. Живу. Может, и женюсь. Понимаешь, я не существую, как там, где вся жизнь – бесконечная беготня. Добыл хабар, сдал, нажрался, потрахался со шлюхами, у которых ты в этот месяц триста второй, и дальше в рейд… И тоска, понимаешь, тоска, сука, давит, душит. Вроде бы и остановиться некогда, бежишь, часто просто вырубаешься, глаза закрыл – минус четыре-пять часов из жизни. Но как только остановишься… и все, бухаешь как проклятый. Безнадега, короче. Смысла существования нет. А мысли одолевают! Да ты увидишь, если занесет нелегкая, там каждый второй жрет, а каждый первый на спеке сидит, только бы не думать!

– И так везде?