Людоеды

Командир станции тогда принял мудрое решение: под благовидным предлогом изъять и надежно запереть все оружие на станции, в том числе и ритуальные мечи, к которым, до того момента, никому, кроме их хозяев, и в мыслях не пришло бы притронуться.

Он же, после мучительных раздумий, принял непростое решение изолировать несколько молодых самцов, ранее проявлявших свой вспыльчивый нрав. Меры предосторожности оказались не напрасны — двое самцов, запертых с группой таких же «неблагонадежных» в изоляторе станции, напали на своих сокамерников. Буянов удалось утихомирить, но, несмотря на быстрое вмешательство охраны, часть запертых получили тяжкие увечья. Вечером того же дня командир станции, собрав для процедуры одобрения Совет экспедиции, принял решение кремировать всех пострадавших в стычке, а так же тела зачинщиков. И, несмотря на отсутствие в анализах заключенных чего-либо необъяснимого, командир посчитал, что виной аномального поведения взбесившихся самцов является неизвестная болезнь, вызывающая помутнение рассудка вкупе с бешенством.

На третий день с начала войны мнемограммы с Макесты перестали приходить. В мощный телескоп станции на неосвещенной стороне планеты были видны горящие города, которые никто не тушил. Экипажу станции стало ясно, что высокоразвитой цивилизации на планете уже нет. Между тем, на других планетах Ртиу начала разрастаться паника. Советы колоний, не находя внятных причин чрезвычайной ситуации, приняли волевое решение о разрыве сообщения между мирами. Советы городов на планетах начали повальное изъятие у населения всего оружия, в том числе ритуального, чем вызывали недовольство семей, считавших владение ритуальными мечами Ртиу одной из основ общественного порядка.

Спустя две недели после этих трагических событий, старший техник термоядерной станции на Кирцине — третьей планете системы Ртиу, вооруженный ритуальным мечом и лучевым карабином, напал на охрану станции. Убив охранников, он проник в зал управления — и взорвал станцию.

После этого, как по команде, в городах колонии начались массовые беспричинные нападения взрослых половозрелых самцов на соплеменников. Случаи криминальных событий росли, как снежный ком…

И, через время, в звездной системе цивилизации Ртиу воцарился хаос.

***

Наш транспортник, наконец-то, пробил атмосферу и вышел в открытый космос. На смену пронзительно голубой и яркой атмосферы Земли пришла бездонная чернота космоса.

«Открылась бездна,

звезд полна;

Звездам числа нет,

бездне дна»,

— вспомнились мне строчки гениального русского ученого.

Мелодичный голос стюардессы напомнил о необходимости оставаться пристегнутым к креслу во время полета, хотя вряд ли бы кто это сделал — болтаться под потолком под насмешливые взгляды пассажиров дураков нет!

А я вот неплохо переношу невесомость. По крайней мере, на тренировочных полетах по обязательной подготовке к полету я хорошо себя чувствовал. Чего нельзя было сказать о моем соседе: тот из бодро-розового, через стадию пунцовой багровости, плавно стал мертвенно-бледным. И уже начал закатывать глаза, готовясь потерять сознание. А после этого его желудок обязательно бы распрощался с содержимым. Мне пришлось срочно вызывать стюардессу, потому как отмахиваться от рвотных брызг — удовольствие не из приятных. Подлетевшая стюардесса брызнула соседу в рот из баллончика — и тот помаленьку порозовел, стал отходить от обморока, и даже заулыбался. Инцидент, вроде как, был исчерпан — и я опять прильнул к иллюминатору. Потому что в иллюминаторе плавно росло огромное, ярко светящееся колесо — наша станция «МИР».

Да, станция «МИР» сделана, в форме колеса. Колесо вращается — и в его ободе появляется постоянная гравитация в ноль восьмых "G". Это восьмая десятая земного тяготения. А это, сами понимаете, очень удобно: всем известно, что у космонавтов в прошлом были проблемы со здоровьем из-за долгих космических полетов. И далеко не все могут невесомость спокойно переносить. Вот мой сосед — живой тому пример!

Я залюбовался огромным сооружением, медленно приближающимся к транспортнику. Конечно же, это не она, а мы плавно подгазовывали к станции — но впечатление было такое, будто огромный бублик накатывается из черноты космоса прямо на наш маленький кораблик.

На станции я должен был пересесть на «скорый» планетолет до Юпитера, но до посадки было еще целых девять часов — и я хотел посмотреть на станции все, «до чего смог бы дотянуться»! Тут наш корабль ощутимо качнуло — и пилот голосом эдакого «бывалого космического волка» сообщил, что «наш орбитальный космический корабль совершил успешную стыковку с международной космической станцией МИР», что «государственное предприятие «Орбитальные космические перевозки Содружества» желает пассажирам всего наилучшего и просит соблюдать осторожность при покидании космического судна». Он еще что-то там говорил — но его, конечно же, уже никто не слушал. Все пассажиры с нетерпением ждали своей очереди отстегнуться и пойти, вернее, полететь в шлюзовой отсек станции.