Люди сороковых годов

В этот вечер мы с Борисом Фишманом пребывали в том замечательном, приподнятом настроении, которое возникает всегда, когда собственными глазами видишь успех, достигнутый нашими войсками. Мы даже позволили себе роскошь отлично выспаться на ворохе сухого сена - такой возможности давно уже не было. Но если бы мы толком знали все, что происходило в эти часы на фронте, нам вряд, ли удалось бы смежить глаза: несмотря на частичные успехи, достигнутые нашими войсками, остановить гитлеровцев, продвигавшихся на восток и юго-восток, не удавалось. Катуков, конечно, знал об этом, но, по понятным причинам, не мог и не хотел говорить нам.

Раздумывая теперь, три с лишним десятилетия спустя, о тех днях, я могу лишь поражаться изумительной выдержке и стойкости этого человека, который в крайне тяжелых условиях оставался невозмутимым и спокойным, словно корпус его стоял не на переднем крае, а где-нибудь в резерве и словно на фронте ничего существенного не происходило.

В действительности происходило вот что. На фронте все шире развертывалась генеральная битва 1942 года. Вермахт начал свое большое наступление.

Если еще недавно многие военные специалисты думали, что удар на стыке 13-й и 40-й армий был лишь отвлекающей операцией, а главный удар, как и в прошлом году, будет нанесен в направлении Москвы, то теперь им все яснее становилось, что Гитлер по крайней мере на время отказался от этого честолюбивого замысла и сосредоточил все свои силы на южном крыле фронта. Его генералы рассчитывали мощным ударом прорвать нашу оборону - окружить и уничтожить не только отдельные армии, но и целые фронты. Для этой цели они подтянули на участок своего главного удара большие силы, отлично вооруженные и экипированные. И сейчас там все сильнее разгорались самые ожесточенные сражения, от исхода которых зависело очень многое.

В тот самый день, четвертого июля, когда мы в отличном настроении бродили по улицам только что освобожденной на северном фланге Брянского фронта деревушки, центр событий стремительно переместился к Воронежу: передовые части 48-го гитлеровского танкового корпуса вырвались к Дону и форсировали его. Остановить их было некому - как ни спешили к линии фронта резервные армии, развернуться на подступах к Воронежу они не успевали. На широком пространстве к югу отсюда так же быстро распространялись маневрировавшие фашистские бронированные полчища. Некоторые части нашей 40-й армии оказались за быстро перемещавшейся к востоку линией фронта и спешили вырваться оттуда на соединение со своими главными силами.

На рассвете этого тревожного дня четвертого июля на Брянский фронт внезапно прилетел начальник Генерального штаба генерал-полковник А. М. Василевский. Ставкой ему было поручено ускорить ввод в бой 5-й танковой армии Лизюкова, которая за три дня до этого была передана командованию фронта для того, чтобы нанести сокрушительный удар по левому флангу гитлеровской группы армий "Вейхс", устремившейся на восток и юго-восток. В состав 5-й танковой армии входили 2-й танковый корпус Лазарева, 11-й танковый корпус Попова, 340-я стрелковая дивизия, 19-я ударная танковая бригада. 5 июля в состав армии был включен еще 7-й танковый корпус Ротмистрова, прибывший из Калинина.

Выяснив, какие силы можно было бы дополнительно привлечь из фронтовых войск к участию в контрударе, начальник Генерального штаба А. М. Василевский вместе с начальником штаба Брянского фронта генерал-майором М. И. Казаковым направился на КП командующего 5-й танковой армией генерал-майора А. И. Лизюкова. Там, произведя вместе с командиром и начальником штаба фронта рекогносцировку, он уточнил задачу 5-й танковой армии: одновременным ударом всех ее сил западнее Дона перехватить коммуникации танковой группировки врага, прорвавшейся к Дону, и сорвать ее переправу через реку. С выходом в район Землянск - Хохол 5-я армия должна была помочь войскам левого фланга 40-й армии отойти на Воронеж через Горшечное, Старый Оскол.

Но события развивались все более стремительно. Стало известно о новом осложнении обстановки - на этот раз на правом крыле Юго-Западного фронта. Теперь серьезная угроза нависла над всем югом страны. А. М. Василевскому немедленно позвонили из Ставки, и он был отозван в Москву. Ответственность за осуществление задания Василевский возложил на командарма Лизюкова и на штаб фронта.

В этой обстановке изменилась и боевая задача Катукова. Он должен был со своим корпусом передвинуться на восток, чтобы встать рядом с танкистами Лизюкова и вместе с ними начать бить фашистов фронтом на юг. Его прежний участок передавался частям Павелкина и Слышкина.

1-й танковый корпус теперь размещался по фронту от села Сухая Верейка до правого берега Дона. В подчинение Катукову передавалась 4-я отдельная стрелковая бригада Гаранина. Правее располагались части 13-й общевойсковой армии.

Трудный день в Юдине