Люди и судьбы

Заиграл оркестр, появились первые пары. Товарищи, наговорившись, начали осматриваться, молодая кровь разгорячилась, хотелось танцевать. Зал понемногу наполнялся посетителями, это были в основном молодые люди, вошла стайка девушек, несколько парочек, семейные, видать. Мелькнули лица знакомых офицеров, вроде даже из их дивизиона. Да, это были Шабалов и Волков. Шабалов из царёвской батареи, лейтенант, старшим оператором служит, Волков из первой.

Два столика напротив занимали девушки, надо полагать, это был коллективный поход работниц трикотажной фабрики, что находилась на проспекте недалеко от их гарнизона. Девчата частенько приходили сюда, присматривали молоденьких да холостых. И надо сказать, нередко походы «за счастьем» были успешны. В итоге – текучка кадров на фабрике и стабильный рост числа женатиков среди офицерской молодёжи гарнизона. Девчонки смеялись, шутили, но глазками по сторонам стрелять между тем не забывали. На белый танец одна из девушек Диму пригласила. Чутьё у них какое-то на холостых. Вот не Виталика, а именно его пригласила. Комбат танцевать был не мастак, но потоптаться среди танцующих вполне мог, и довольно сносно. Танец быстро закончился, а молодые люди, общаясь, и не заметили этого, постояв, дождались очередного танца и вновь пошли по кругу.

Виталий не рискнул найти себе пару. Увидел несколько знакомых жены и побоялся. С женой у них конфликтов не было, так и должно было оставаться.

Дима, проводив девушку к столу, вернулся к приятелю.

– Что скучаем? Видал красавицу? Юля её зовут, с фабрики, как мы и думали. И знаешь, сколько ей лет? Не поверишь. Восемнадцать через месяц.

– Да ладно! А выглядит старше.

– Вот и верь первому взгляду.

Ещё посидев часик, офицеры собрались домой. Дел завтра много, надо отдохнуть. Поднялись и девушки, весело щебеча, они гурьбой направились к гардеробной комнате. Здесь Дима и столкнулся с Юлей. Глазами встретились, да так встретились, что он уже не мог не предложить девушке пройтись вместе.

– Ведь к общежитию идёте, верно? Можно провожу вас?

– Я не против. Пойдёмте.

Дима попрощался с Виталием и, взяв девушку под руку, направился к выходу. Весело переговариваясь, смеясь, они прошли пару кварталов, до общежития оставалось метров триста. Вдруг сзади них послышался топот ног и шум. Дмитрий хотел было повернуться, посмотреть, что там, но не успел этого сделать. Сильнейший удар по голове свалил на землю. Было дико больно. Он инстинктивно подогнул ноги к животу и прикрыл голову руками и в этот момент получил ещё несколько ударов, теперь уже ногами по лицу и рёбрам. Дыхание остановилось, голова пошла кругом, он был в полуобморочном состоянии, но сознание не потерял.

– Будешь к нашим тёлкам клеиться, падла, убьём, так и знай. Пошли, пацаны, ему уже хватит. И ты, сучка, брысь отсюда. Ещё увижу с летёхой, ноги повыдёргиваю! Вали отсюда. Бегом, я сказал!

Кто это говорил, кому, с кем общался этот человек, Сергей не понимал. Ему было очень больно и плохо. Он сжался в клубок, подсознательно ожидая ещё ударов, и потерял сознание. Очнулся. Где он, сколько времени прошло, он не понимал. Приподнялся, присел на корточки, голова по-прежнему гудела. Осмотрелся. Рядом никого не было.

Да, вот так отдохнули, вот так посидели! Пальто, фуражка, брюки, туфли – всё в грязи, под левым глазом горячо, видимо, зрел фингал.

Ну и отдохнули.

Кое-как он привёл себя в порядок, ещё раз осмотрелся. У гаражей, что коряво и тесно прижались друг к другу метрах в десяти, мелькнула знакомая фигура. Кто-то из наших? Да нет, наверное, обознался.

С трудом приходя в себя, комбат побрёл в сторону КПП.

Дома глянул в зеркало: «Боже ты мой, ну и красавец. Это как же с такой физиономией на службу идти? И что мужикам говорить? Стыдоба, да и только. Кто бил, не знаю, не видел. За что? Вопрос. Хотя всё же, видимо, за Юльку эту, девчушку с фабрики. Даже не видимо, а наверняка. Так я её первый раз вижу. Ладно. Завтра разберёмся. Пора отдыхать».

Дима привёл себя в порядок, хотя сложно это всё. Одежда – т ак это ничего, постирается, но вот синяк под глазом – это уж отметина надолго, это уж никак не отстирать.

Наутро, естественно, разговоров и подначек было сколько угодно. Даже командир дивизиона на ответ: «Упал, поскользнувшись», – криво усмехнулся:

– И где же находится тот кулак, на который ты упал? Бегом в медпункт, пусть Клавдия Сергеевна тебе макияж сделает. Как ты в таком виде людьми будешь командовать? Давай, шагай.

Этот день, как и последующие минимум два, комбату дался нелегко. Как он ни пыжился, голова болела, видимо, без сотрясения мозга дело не обошлось. Полегчало только к пятнице. А с понедельника всё вроде бы забылось, синяк он уже и сам мастерски подкрашивал, всё нормально. Текучка, подготовка к началу нового учебного года, боевое дежурство, техника, люди – все эти вопросы быстро поставили мозги на место. Жизнь продолжалась.

* * *