Люди и монстры

Когда второй круг по периметру привел ее в дальний конец камеры, снаружи донеслись шаги — глухие, еле слышные из-за толстой, плотно подогнанной двери, и загрохотал засов. Белка застыла, не зная, радоваться ей или пугаться, инстинктивно прижалась к стене… Дверь распахнулась, и по глазам резанул тусклый свет фонаря, показавшийся ей ослепительным. Девочка зажмурилась, вскинула руку к лицу, но тут же выглянула из-под локтя, сжимая кулаки, готовая драться, кусаться, царапаться… Но внимание гостей занимала сейчас не она. Двое, гвардейцы, склонились над Лунгой, а третий — простой стражник — присел перед ним на корточки.

Вердикт его был еще короче осмотра:

— Покойник. Радетель прибрал старикана, облака ему под ноги, — стражник стянул с головы шлем.

— Радетель или Долдык — без тебя разберутся, — раздраженно бросил один из волков и пробормотал, глядя на товарища: — Палкой в глаз… Перестарались мы… Нехорошо. Сидел бы дома, старый пенёк, так нет… Ну что, забирать его, что ли?

— Ну не тут же оставлять, — пожал плечами второй.

— Ладно. За стеной места всем хватит.

— Уноси, — кивнул стражнику первый и подошел к Белке.

— Доамна Эмирабель, — теребя длинные черные усы, волк с жалостью оглядел ее синяки и ссадины, грязное мятое платье, спутанные волосы, и достал из кармана куртки четверть каравая, — его сиятельство велели передать тебе вот это. Растяни на сколько сможешь.

— Когда меня выпустят? — голос вырвался тихим хрипом, и Белка сама испугалась его.

— Когда его сиятельство вернутся с охоты, они собирались навестить тебя и поговорить еще раз, — ответил гвардеец и, помолчав пару секунд, добавил: — Мой тебе совет, доамна Эмирабель. Не делай глупостей, если не хочешь остаться тут навсегда. У его сиятельства честные намерения в отношении тебя, но непокорных он ломает.

Он вложил ей в руку хлеб и, не оглядываясь, вышел в коридор. Вслед удалился второй, не забыв прихватить фонарь. Дверь захлопнулась за ним с тяжелым грохотом могильной плиты, и тут же снаружи загремел засов, возвращаясь в скобы.

Засов!..

В душе девочки вихрем поднялось смятенье. Не слышать, как достается и опускается засов, мог только глухой! Даже спящего как угодно крепко его стук и скрежет в тесных скобах мог разбудить в пару секунд! Но это значит… Это значит…

Значит ли это, что где-то действительно есть потайной ход?!

Засунув краюху за пазуху, Белка решительно выудила из кармана монету и снова двинулась на поиски. Если здесь есть тайный коридор, она должна его найти обязательно!

* * *

Был ли это двадцатый или тридцатый обход ее небольшого узилища, Эмирабель сказать затруднялась, но ей начинало казаться, что она выучила расположение всех швов между камнями, все неровности раствора, все щербины и трещинки на полу. Обходе на третьем за этот раз ей пришла в голову мысль об отверстии в потолке, по которому неизвестный друг мог спускаться сам или спускать еду, и она принялась подбрасывать монету, с замиранием сердца ожидая, что та не встретит преграды, но каждый раз серебряный тигр с нежным звоном находил потолок. Мысль о том, что ее единственный исследовательский инструмент упадет в воду и его унесет за пределы камеры, заставлял Белку бросаться на звук катившейся по полу монеты, не считаясь с темнотой и распухшим коленом.

В конце концов, утомленная бесплодными попытками, она опустилась на шкуру и отломила маленький кусочек черствого хлеба. Она жевала его долго и тщательно, чтобы обмануть желудок — но впустую: голод, растревоженный крошечной порцией, просто так сдаваться не желал. С трудом поборов искушение отломить еще немножко — «Растяни на сколько сможешь» — Белка запила водой скудную трапезу и улеглась, завернувшись в шкуру. Голодной, замерзшей, уставшей, ей казалось, что стоит прилечь в тепле, и она моментально уснет — но сон отчего-то не шел. В полудреме лежала она с закрытыми глазами. Мысли о неизвестном друге, подземных ходах и еде мешались с тихой ненавистью к са Флуэрам, тоской по Лунге, отцу и деду, по Найзу и Фалько, которых больше никогда не увидит, и медленно тонули в омуте безнадежности. Ах, если бы тайный ход нашелся сейчас! Ведь скоро вернется Мугур, и тогда…

Что будет тогда, додумать она не успела. Лицо ее тронул ветерок — не сквозняк, нет, а точно кто-то прошел рядом — и тут же слуха коснулись легчайшие шаги.

«Кто здесь?!» — хотела выкрикнуть Белка, но в горле всё пересохло от волнения. Каким-то неведомым чувством она ощутила, что к лицу ее протягивается рука — и что-то кладет на пол. В ноздри мгновенно ворвался запах теплого хлеба и колбасы.

— Кто?!.. — прохрипела она и закашлялась — и человек в темноте застыл.

— Кто ты? — она попыталась подняться, но настойчивый шепот заставил ее замереть:

— Стой! Не вставай!

— Не буду, не буду! — торопливо забормотала она, так же тихо, как ее визитер. — Только не уходи! Пожалуйста! Не надо!

— Отчего? — удивился гость.

— Я… мне… — Эмирабель запнулась в поисках слов, сказавших бы незнакомцу о том, как ей страшно, не говоря — но не нашла таких и сдалась. — Я… боюсь.

— Кого?