Люди и ящеры

– Ты целый день спал. Спи еще день. Скажи, что заболел. Хзюка подтвердит. Завтра я пришлю утомителя духов пусть беснуется до вечера. А ночью, когда утомитель сам устанет, убегай. Только учти, утром я отправлю погоню. Совсем серьезно. Если поймают, то убьют. Это неприятно.

– И даже очень, машиш.

– Я тоже так думаю. Только тебя начнут искать у перевала Хосс, через который ты пришел. А ты отправишься на юг, сделаешь петлю и выйдешь к перевалу Грор.

– Грор? – удивился Мартин. – Прости, но там же земли хачичеев.

– Верно. Племя большое, дикое, сырое мясо могут есть. Они сначала убивают и лишь потом пытаются понять, кого убили. Поэтому в первый день никому и в голову не придет искать тебя на их земле.

– Никому, кроме хачичеев, – усмехнулся Мартин. – Я там не пройду.

– Хо! Один, конечно, не пройдешь, от тебя даже шусс на охоте сбежал. Но опытный воин провести сможет. Только обратной дороги у него уже не будет. Дважды хачичеев не надуешь.

– Нельзя, чтобы он погиб.

– Нельзя. Тебе придется взять проводника с собой, и это полезно. Будет связной, если захочешь что-нибудь отправить. Мягкотелые его не растерзают?

– Нет. Мы не считаем, что схаев нужно убивать только за то, что они схаи.

Было похоже, что машиша эта информация не слишком убедила. Он помолчал, а потом сказал:

– Я дам тебе одного из лучших воинов. Мартин стукнул себя кулаком по животу.

– Он будет жив, пока я жив, машиш.

– Это крепкое слово. А ты сможешь перетащить его через льды? Наша кровь быстро стынет.

– Либо пройдем вместе, либо вместе замерзнем.

– Замерзать не надо. Вот здесь, если не будет другого выхода, разрешаю бросить проводника

– Я не смогу.

– Сможешь. От тебя зависит теперь много жизней по обе стороны хребта. Но надеюсь, что пройдете оба. Догадываешься, кто тебя поведет?

– Ума не приложу, машиш, – вздохнул Мартин. Машиш квакнул.

– И как это тебе удается, мягкотелый? Говоришь одно, а понятно совсем другое.

– Это чтоб смешнее получалось. Мягкотелые любят смеяться.

– Схаи тоже. Удивительно. Мы такие разные и такие похожие.

– И у вас, и у нас есть разум. Мы должны быть похожими.

– Хо! Разум... Ну и что? В жизни чаще всего поступают вопреки разуму.

– А почему, машиш?

– Жизнь заставляет.

– Значит, жизнь неразумна.

– Разве можно сделать разумной жизнь?

– Можно. Только очень медленно, чтобы дураки поумнели.

– Хо! Жизнь сделают разумной дураки?

– Да, поскольку их много. Но без умных они не поумнеют.

– Ты очень смешно говоришь, Мартин. Пожалуй, схаи так не умеют. Чудно. Но правильно, мне нечего возразить. Со всех сторон. Хог! Заставляешь поумнеть старого машиша, а?

– О! Разве может такое спросить... э...

– Дурак? – Машиш квакнул три раза подряд. – Ладно, я не считаю себя дураком.

– Я хочу задать вопрос, – сказал Мартин.

– Спрашивай.

– Зачем ты повесил тех двух воинов, вождь? Они не могли помешать ррогу, я видел.

– Когда ты видел – не могли. Но что они делали раньше, как допустили? Почему ты спасал моего сына, а они не спасали? Потому что себя спасали, вели себя как звери. Хог! Во всех схаях еще много звериного. И чтобы они совсем не стали зверями, нужен закон. А закон уважают, если время от времени за нарушение кого-то убивают. Тогда другие стараются вести себя достойно и не глупо. Разве у вас не так?

– Примерно. Только за нарушение закона мы убиваем редко. Плохое нам мешает делать не только страх.

– А что еще?

– Стыд и совесть.

– Что такое стыд, я знаю, – сказал машиш. – А что такое совесть?

– Это стыд не после, а до плохого поступка. Добро вообще-то делать приятно.

– Еэ, приятно, – вздохнул машиш. – Только потом долго приходится об этом жалеть.

– Это когда за добро платят злом.

– Еэ. Ты хорошо сказал. Мы многому могли бы научиться друг у друга.

– Еще научимся.

– Ну да. Когда надоест убивать друг друга. Ты сам говорил, что жизнь меняется медленно. От себя добавлю: особенно у схаев. У нас и шкура-то жесткая... Не знаю, доживу ли.

– Постарайся, машиш. Хочу видеть тебя своим гостем. Старый схай некоторое время смотрел на Мартина глазами, в которых отражался костер.

– Тебе и впрямь этого хочется?

– Очень.

– А почему?

– Большое удовольствие, когда враги становятся друзьями.

– Великий Мосос! Странно, как ты еще жив, мягкотелый. Если любишь такие удовольствия. Но я тебе уже не враг. Ты не за этим ли приходил?

– И за этим тоже.

– Что ж, у тебя получилось. Быть может, когда-нибудь сивы вспомнят о тебе с благодарностью

Машиш вдруг встал, подошел к Мартину и медленно поднял верхние лапы на уровень груди, повернув их ладонями вперед. Так ящеры прощались с близкими родственниками.

– Ты мне понравился, Мартин. Но больше мы не увидимся. Такова неразумная жизнь, которую ты хочешь изменить.