Люди и ящеры

Кабинетом пышно именовалась небольшая комнатка с видом на серое от непогоды озеро Демпо и двумя столами, составленными в виде буквы «Т». Выждав, пока гости усядутся, ротмистр занял место не во главе стола, а напротив них.

— Я только что вернулся с телеграфной станции, — сообщил он. — Срочное сообщение о вас и вашем спутнике, герр гауптман, отправлено вчера, как только я получил донесение Обермильха. Сейчас оно уже достигло Шторцена.

— Оперативно, — сказал Мартин. Викс пожал плечами.

— Не особенно. Видите ли, туман над Теклой начал подниматься лишь около трех часов назад.

— Как скоро телеграмму получат в курфюрстенштабе?

— Ниже Шторцена в это время года погода стоит обычно хорошая, так что задержек быть не должно. Думаю, часов через восемь-девять.

— Следовательно, ответ придет не раньше завтрашнего утра?

— Если не помешает все та же погода.

— Мы не можем ждать столько времени. У меня слишком важная информация

— Одна формальность, герр гауптман. Лично я ни в чем не сомневаюсь, однако порядок есть порядок. До получения подтверждения из курфюрстенштаба официально вы находитесь на положении нарушителя границы...

— Эту формальность легко устранить. У вас должны быть инструкции на мой счет. Вы их читали?

— Не далее, чем сегодня утром.

— И что же?

— Видите ли, гауптман Неедлы должен назвать некое слово, пароль...

— Ах да, припоминаю. Фламинго, ротмистр, фламинго. Викс удовлетворенно кивнул и извинился за невольную

подозрительность. Мартин, в свою очередь, извинился за то, что сам не назвал пароль. Исправляя оплошность, поспешил представить Хзюку.

— Офсах-маш? — переспросил комендант. В его голосе послышалось любопытство.

— Совершенно верно.

— Насколько я помню, это соответствует званию гауптмана?

— Мой друг служил в кавалерии. Так что — скорее ротмистра.

— О! Вот как. Коллега... Скажите, ящеры действительно очень сильны в ближнем бою?

— В ближнем? Более чем. И они великолепные тактики. Викс встал, щелкнул каблуками и склонил голову.

— Что это значит? — поинтересовался Хзюка.

— Офсах-маш Викс приветствует тебя, — сказал Мартин. Хзюка тоже встал и шлепнул себя по животу.

— А теперь пожми ему руку, — посоветовал Мартин. — Этот жест означает у нас уважение и добрые намерения.

Комендант ошеломленно глянул на лапу Хзюки. Она более чем на четверть состояла из когтей. Впрочем, ящер постарался их втянуть настолько, насколько позволяла природа

— М-да, сила есть, — сказал Викс после рукопожатия. — Я приказал поджарить для вашего друга телятины. Это правильно?

— Вполне.

Комендант позвонил в колокольчик. Вошел денщик с еще одним егерем. Солдаты быстро расставили блюда на столе и удалились.

Хзюка запустил в ближайшую тарелку свои когти, но потом, взглянув на мягкотелых, принялся неуклюже орудовать вилкой.

— Полезная вещь, — пробурчал он с набитым ртом.

— Как я понимаю, у них есть свой этикет? — спросил Викс.

— Да. У нас со схаями значительно больше общего, чем это может показаться на первый взгляд, — сказал Мартин.

Хзюка в это время понюхал бокал шериса, одобрительно кивнул и залпом выпил вино.

— Начинаю верить, — улыбнулся комендант. И вдруг спросил: — Зо ши аш, Хзюка?

Хзюка отложил вилку и перестал жевать.

— Хог! Иш сив. Зо ши аш, Викс?

— Иш поммеранец.

— Померанес, — повторил Хзюка. И дважды хлопнул себя по коленке. Мартин был удивлен не меньше ящера.

— Вы говорите на схайссу, ротмистр?

— К сожалению, совсем немного. «Руки вверх» и тому подобное. Вы не могли бы спросить, считает ли офсах-маш Хзюка войну между нами необходимой?

Хзюка призадумался.

— Теперь уж и не знаю, — сказал он. — Мартин мне брат, у тебя, машиш, я принимал пищу. Да и не понимаю я, из-за чего нам воевать. Вы живете здесь, мы живем там, за горами. До сих пор друг другу не мешали.

— Однако Су Мафусафай на нас напал. Почему он это сделал? — Многие схаи считают, что вас нужно убивать просто потому, что вы другие.

— Разве это правильно?

— Нет. Но война будет, — беззаботно сообщил Хзюка.

— Это же неразумно.

— Хог! Конечно. Поэтому и будет. Войны всегда начинаются как раз из глупости.

Мартин с удовольствием перевел эту сентенцию.

— Послушайте, — изумился комендант, — да вашему другу впору писать философский трактат! Ему это по силам.

Мартин рассмеялся.

— Вполне. Как только научится писать.

Двадцать километров от Эмванда до Барленца они проехали быстро и не задерживаясь. В Барленце поменяли лошадей, на козлы сел новый егерь. Чтобы не пугать обывателей, перекусили прямо в закрытой карете.

После Дорнбайка река огибает гору Шторцен и круто поворачивает на север. В этом месте в Теклу впадает много ручьев. У одного из них медведь деловито ловил рыбу.

— Это самый большой из наших хищников, — сказал Мартин.

— Все у вас удобное, — проворчал ящер. — Даже хищники. Такой маленький, с ррогу и сравнивать нечего.

Дорога, по которой они ехали, располагалась на правом берегу Теклы. По-прежнему шел дождь, но уже без снега.

— Почему в вашем небе так много воды? — спросил Хзюка.

— На небо вода попадает из моря, а море здесь близко.

— Почему же вода с неба редко падает в Схайссах?