Люди и боги

А со своим окружением Христос у Влодова, как говорится, славный малый. Он добродушен и снисходителен ко всем, кто рядом с ним; по мере возможности, делает добрые дела. Но в то же время старается ничем не выделяться среди простых людей, скрывает свое божественное происхождение и свою силу, чтобы не напугать, никого от себя не оттолкнуть. Не отказывается он и от земных радостей: пьет вместе со всеми вино, не чурается женщин, он так же, как и другие, отягощен заботами и печалями и не пытается избегать этих тягот.

Почти все у него, как у человека. Но именно – почти. Бог ведь не может быть человеком по определению, даже если очень захочет. И эти причины Влодов тоже исследует в своих стихах. И это касается не только Христа, но Бога-Отца. В Предкнижье есть два стихотворения о той же самой проблеме, но уже касающейся Бога-Отца: почему надо следовать сказанному «Богу – Богово» и не нужно обретать человеческие черты, да и вообще лучше держаться от людей подальше. Об этом говорится в стихах «Явился Бог средь бела дня…» и «В глуши веков какой-то Бог…».

Во всей нарочитой простоте в Христе есть что-то инородное, чужое, ненастоящее, неземное, что настораживает людей. Да и проповедует он какие-то странные вещи. Ему не доверяют.

Внимал Иуда чуждому Христу:

«… познавший грязь, познает чистоту…»

Мрачнел Иуда: «Ха! Нагая ложь!»

«… познав суму, богатство обретешь…»

«… в клубке смертей – бессмертной жизни свет…»

...Клубок сетей на целый белый свет.

(«Внимал Иуда чуждому Христу..»)

Земной, рациональный ум Иуды не может понять всех этих хитросплетений. Для него белое – это белое, а черное – черное, и иначе быть не может. Поэтому невольно возникают мысли: что-то здесь не так, Христос не тот, за кого себя выдает. Что нужно «успеть предать его первым», пока он их не предал.

Иуда горяч и смугл.

Шагал из угла в угол,

Шагал из угла в угол,

Терзал запотелый ус.

А мысль долбила по нервам:

Успеть бы предать первым!

Суметь бы предать первым!..

Пока не предал Исус!

(«Иуда горяч и смугл…»)