Люди

– Да-да, почему правительство не волнует жизнь обычных людей? Да потому что они знают, что всему скоро придет конец, и «верхушки» общества изо всех сил стремятся спасти хотя бы свои задницы. Но у них ничего не получится, поглотители достанут их в любой части вселенной. Психи были единственными, кто верил мне. Может, я и вправду сошел с ума в то далекое время и так и не вылечился? – Стефан задумчиво заложил руку за голову, откинувшись в кресле, почесал затылок, а потом изрек: – Да не, ерунда это все, факты пальцем не заткнешь. Конечно, может быть, ты и все происходящее вокруг – выдумка и сон, а я все еще лежу в больничке, привязанный к кровати и напичканный таблетками.

– Да нет же! – закричал Виктор. – Я настоящий. И угроза тоже настоящая!

Он даже приподнялся со стула, на который уселся в то время, как Стефан рассказывал свою историю. Их друг от друга отделял всего метр. И Виктор подумал было дотронуться до Стефана, потормошить его за плечо, чтобы тот опомнился, но передумал и лишь неудобно остановился на полпути с зависшей в воздухе рукой.

– Успокойся, даже если это и галлюцинации, я воспринимаю их всерьез, я не могу остаться безучастным к судьбе персонажей, созданных моим мозгом.

– Спасибо, мне полегчало, – Виктор уселся обратно. – Так что же будем делать?

– Будем? Нет-нет-нет, я-то точно ничего делать не буду, у меня ничего и не выйдет.

– Почему? Вы же ученый, кому как не вам должны поверить?

– Поверить могут тебе, ведь ты видел и заснял пришельца.

– Но у меня уже не осталось того видео.

– Зато оно хранится в главном исследовательском центре.

– Откуда вы знаете?

– Как откуда? – поддельно удивился Стефан, сарказм струился вместе с выдыхаемым сигаретным дымом, но он все-таки пояснил: – Я же работал в подобном центре, там такого можно повидать, что волосы становятся дыбом. А обыватели ни сном ни духом. И обидно за людей бывало, но, с другой стороны, я прекрасно понимал, что большинство из представителей человечества не готовы ни умственно, ни морально, ни физически даже к тому, что было доступно нам.

– Так что же мне делать?

– Я дам тебе контакты одного моего старого, очень старого знакомого, нынче работающего в том самом исследовательском центре – он имеет отношение в том числе и к космическому строительству, в свое время запускал космонавтов в космос. Так вот, тебе нужно будет связаться с ним. Как ты это сделаешь – это лишь твое дело и на твоей совести. Здесь я ничем не помогу. Повезет, если сможешь встретиться с ним на базе и убедить, что видео подлинное. В любом случае, если у тебя это получится, то и он, думаю, сможет объяснить руководству ложность выбранного пути. Не сможешь… – тут Стефан задумался, – …Ну так и не сможешь, не велика потеря.

Виктор чуть вздрогнул от слов ученого. Неужели ему было настолько наплевать на судьбу нескольких миллиардов человек? Неужели Стефан настолько не верил в людей? А может, действительно все человечество обречено на вымирание – такова расплата за грехи? Может, это и есть последний суд?

Будто прочитав мысли Виктора, Стефан пробубнил:

– Сами нагадили, вот и разгребаем за собой.

*

Виктор пробыл у Стефана еще несколько часов – они о многом разговаривали. Виктор чувствовал себя все менее уверенно: по сравнению со Стефаном он необразованный обыватель, интересующийся до вчерашних событий лишь бытом, собой, деньгами, развлечениями и любовной сферой, причем испытывая в каждой определенные проблемы. Он был никем, все его достижения были ничтожно малы. Ни в духовном, ни в моральном, ни в творческом, ни даже в физическом планах он ничего из себя не представлял. Вся его деятельность заключалась в посредственной разработке ландшафтного дизайна на заказ и в уходе за садом. Работать в саду ему нравилось больше всего, но теперь на месте сада зияла яма, а дизайнерская работа не представлялась возможной, да и нужной. Вся прошлая жизнь отошла на второй план. Все происходящее сейчас казалось неправдоподобным, он вот-вот должен был проснуться, но не просыпался. Это просто дурной сон, – повторял он себе. Ведь такого и вправду не может быть!

Но все было на самом деле.

Стефан дал Виктору точные координаты исследовательской лаборатории и все имеющиеся у него данные о его друге. Конечно, пояснив, что давно с тем не общался и не знает, жив ли он вообще.

И Виктор в смешанных чувствах – в воодушевлении и нарастающей тревоге – отправился по адресу, который заполучил у Стефана.

Чем больше он отдалялся от столицы и погружался в трясину периферии, тем ухабистее, непроходимее, страшнее становился путь. «Как вся моя жизнь», – пробубнил Виктор, объезжая овраг на размытой дороге. Он глянул в этот овраг, поежился – вода унесла с собой не только землю и растения, но, кажется, и кого-то, кто раньше был живым и веселым. Хотя какое веселье у животных, когда их жизнь может оборваться в любую минуту? Да и какая это жизнь? Да и для чего?

И вот он уперся в стену леса – дальше ехать было невозможно. Виктор почесал затылок – не то чтобы он не готовился к этому, просто…