Лючия, Лючия

Когда они возвращаются на Коммерческую улицу, Лючия зовет Кит подняться к ней в комнату.

– Я не отниму у вас много времени, – открывая дверь, обещает Лючия. – Я хочу подарить вам кое-что.

Она пересекает комнату и возвращается с пакетом. Кит открывает его и достает платье из золотого ламе, которое было на Лючии в канун Нового года в «Уолдорфе».

– Из всех вещей, что были у меня, эта – самая любимая.

– О, Лючия, – обнимая ее, говорит Кит. – Я буду хранить его всю жизнь. – Кит прикидывает к себе платье. – Если я когда-нибудь похудею, вот это будет наряд.

После встречи с Джоном Тальботом Лючия и Кит возвращаются к повседневным делам, но только с одним отличием: Кит частенько проведывает Лючию и раз в неделю приглашает куда-нибудь на ужин. Сегодня был тяжелый понедельник. Череда увольнений на Уолл-стрит приводит к тому, что количество внештатных сотрудников сокращается вдвое, поэтому у Кит теперь двойная нагрузка. Никакого писательства в последнее время, только рабочие обязанности. Кит с почтой в руках медленно поднимается по лестнице. И пока подходит к двери своей комнаты, успевает открыть все письма.

Вот и письмо из театра «Черри-лейн». Как нелепо, просто насмешка какая-то, думает Кит, театры выпрашивают у бедных писателей пожертвования. Куда уж дальше? Но она все равно открывает письмо, потому что в нем могут быть хорошие новости для удачливых драматургов, извещение о какой-нибудь премьере или семинаре. Но когда Кит прочитывает письмо, она понимает, что деньги им не нужны. Там нет ни одного упоминания о другом сценарии или другой пьесе. Оно от художественного руководителя, Анджелины Фиорделизи, и в нем говорится о пьесе Кит «Признания делаются во время танца». Художественному руководителю понравилась пьеса, и она хочет, чтобы Кит начала работать в «Черри-лейн». Она также просит, если Кит согласна, позвонить ей в самое ближайшее время, которое будет для Кит удобно.

Кит открывает дверь и бросает остальную почту на диван. Даже не попив воды, она бежит прямо вверх по лестнице и настойчиво стучит в дверь Лючии, зная, что ей надо с кем-то поделиться радостью.

– Лючия! Это я. Кит!

– Иду, – слышит она из комнаты.

– Скорее, у меня потрясающая новость!

Лючия открывает дверь. Она выглядит превосходно в розовом костюме с большой фарфоровой брошью в виде розы.

Кит восклицает:

– Выглядите потрясно! У меня новость. Наконец хоть кто-то в Америке захотел взять меня на работу. «Черри-лейн» хотят поставить одну из моих пьес!

– Это просто замечательно, – радостно улыбается Лючия, но не приглашает Кит зайти в комнату. Она заслоняет собой дверной проем.

– Извините, у вас гости?

– Да, – говорит Лючия, делая отчаянные знаки глазами.

– Ох. Кто? – шепчет Кит. – Мужчина? – Лючия кивает. – Ух ты!

– Ничего, входи, – широко открывая дверь, произносит Лючия.

Обаятельный пожилой мужчина в классическом темно-синем плаще и темно-серых брюках сидит на одном из обтянутых ситцем стульев. Его седые волосы аккуратно уложены, а тоненькие усы напоминают о старых временах.

– Кит, познакомьтесь, это мистер Де Мартино.

– Боже мой! Я столько про вас слышала.

Когда он встает, чтобы поприветствовать Кит, та замечает, что он держит фотографию Лючии в канун Нового года.

– Она была неотразима, правда?

Данте смотрит прямо на Лючию, и Кит не может не сравнивать это с тем, как Джон Тальбот закрыл глаза, словно предпочитая образ из своей памяти.

– Она такая красивая на этой фотографии, но здесь не видно самого в ней прекрасного – ее души, – говорит Данте. – Она до сих пор прекрасна.

Кит решает подсластить момент:

– А вы и в правду выглядите как Дон Амичи. У меня есть фильм с его участием, «Полночь».

– Кроме того, что я похож на Дона Амичи, что она вам еще рассказала?

– Только одну удивительную историю, которая случилась, когда вы были моими ровесниками. Каким был город, как вы жили. Она рассказала, что вам не нужно было носить в кармане пистолет на праздник святого Женнаро, а еще – что девушки носили перчатки, а мужчины занимались семейным бизнесом, и что все были счастливы.

– Она сказала вам правду, – улыбается Данте.

– По крайней мере, для итальянцев, так ведь? Итак, что вы делаете сегодня вечером?

– Я пригласил Лючию на ужин.

– Свидание, – ухмыляется Кит.

– Надеюсь на то, – подмигивает Данте Лючии. То, как он это делает, выглядит очень сексуально, решает Кит, и это маленькое открытие для нее. Как может быть мужчина возраста ее деда сексуально привлекательным?

– Тогда оставляю вас наедине, – смущается Кит. – Желаю приятного вечера.

Лючия провожает Кит и выходит вместе с ней за дверь. Кит беззвучно подбадривает ее.

– Поздравляю вас с удачной пьесой, Кит. Я вами горжусь. – Потом Лючия понижает голос: – И спасибо вам. Данте овдовел три года назад, но мне все не хватало смелости позвонить ему. Путешествие в Синг-Синг заставило меня задуматься о прошлом и расставило все по своим местам. За это я вам очень признательна.