Любовь, жизнь и далее по списку @bookinier

Послышалось что-то невразумительное – наверное, он бормотал ругательства себе под нос.

– У меня слишком большой список прочитанного, сложно выделить что-нибудь. – Она указала на гостиную. – И там ты тоже только что сама сожгла все мосты. Кажется, придется справляться самой.

– Как насчет читательского? Нам нужен читательский билет. Думаю, тебе придется заполнить какой-нибудь бланк для своей несовершеннолетней дочери. Иначе они вряд ли доверят мне свои книги. – Мое намерение оторвать ее от той книги и выманить из дома было более чем прозрачным, но я не отступала.

Мама тут же насупила брови – так отчаянно она пыталась выйти из положения, но не из дома.

– Думаю, я там не нужна. У детей же есть свои карточки, верно? Нет, мне незачем идти.

– В библиотеке всегда мало людей, мамуль.

– Откуда тебе знать?

– К тому же она в пяти минутах от дома, – продолжала я.

– На машине.

– Да, на машине.

– Я бы лучше прогулялась.

– Знаю. Но прогулка получится долгой. – И я понимала, что такую прогулку мама не осилит. – Все хорошо, мам. Просто ты уже давно не ставила перед собой маленьких испытаний. – Обычно я такого ей не говорила. Обычно я давала ей легко соскочить с крючка. Мне совсем не хотелось ее расстраивать или раздувать костер и так растущей тревоги. Но пока я сидела на квадроцикле, прильнув к спине Купера, я осознала, что трудности, на которые идешь осознанно, окрыляют. Я бы даже сказала, что преодолевать их – настоящее достижение.

Она вздохнула.

– Я позвоню в библиотеку и узнаю, обязательно ли мне присутствовать.

«Будь прокляты телефоны», – подумала я. Такие полезные, что все мои гениальные планы идут коту под хвост.

Я достала и свой полезный телефон, чтобы отправить Куперу сообщение:

Я:«Иду в библиотеку за классикой. Хочешь со мной?»

Он:«Не могу. Семья устроила барбекю и пригласила папиных коллег. Позвони мне с чем-нибудь срочным примерно через час».

Я:«С чем срочным?»

Он:«С чем ты могла бы обратиться к лучшему другу? Не знаю. Придумаешь что-нибудь».

Я:«Уверена, после этого твои родители полюбят меня еще сильнее. Я не буду изображать никакую срочность. Я буду читать «Преступление и наказание».

Я просмотрела список литературы, и это название показалось мне самым заманчивым.

Он:«Какое преступление ты собираешься совершать?»

Я:«Это название книги».

Он:«Супер. Возьми и мне. Звучит круто».

Я:«Нельзя читать одну и ту же книгу. Нужно выбрать разные, чтобы поделиться потом прочитанным. Получим двойную порцию глубины».

Он:«Окей. Тогда, чур, мне «Преступление и наказание».

Я:«Ты засранец! Знаешь об этом?»

Он:«Да. А теперь мне пора бежать».

Я:«Хорошо. Повеселись».

Он добавил: «Позвони мне через час».

Я:«Нет».

Я вернула телефон в карман и подняла глаза как раз в тот момент, когда мама вернулась в кухню.

– Отличные новости, – начала она. – Ты можешь завести собственный читательский билет.

– Эх. Ну что ж.

– Не смотри на меня таким печальным взглядом, милая. Завтра вечером я прогуляюсь с тобой по парку. Согласна?

– Обещаешь?

Она колебалась всего секунду, а потом решительно кивнула.

– Да.

– Ловлю тебя на слове.

– Я тоже слышал! – напомнил о себе дедушка.

– Теперь вы сговорились против меня? – спросила она.

– Не сговорились, мам. Мы поддерживаем тебя. Ты в надежных руках.

Она улыбнулась и обняла меня, а потом протянула пузырек антибактериального геля – к слову о руках.

– Зачем он мне?

– Знаешь, сколько людей трогало эти книги?

Я вернула маме гель.

– Прочитай на досуге парочку историй об этих штуках. Из-за них появляются супербактерии.

– Правда?

Лучше бы я промолчала. Следующие два дня мама точно проведет у компьютера, читая о супербактериях. Я выхватила пузырек обратно.

– Ты права. Возьму его с собой.

Ключи от машины висели у двери. Я сняла их с крючка и поспешила уйти, пока мама не решила запереть меня в доме.

Девять

В библиотеке оказалось много классики. Целая секция классики. О существовании одних книг я даже не подозревала – как, например, об «Улиссе» или «Мидлмарче». Некоторые, как «Алая буква» или «Фиеста», были на слуху. Многие названия уже встречались мне в списке литературы на лето, но совершенно незнакомых было несравнимо больше.