Любовь жива

Тэйлор ждала прихода солдат и думала о том, что скажет им. Она знала, что и после всего не сможет предать его. Но солдаты так и не пришли. Лишь потом она узнала, что они и не собирались приходить. Джеффри никому не сказал о Бренте.

В первую ночь после отъезда Брента Тэйлор сидела в кресле и неотрывно смотрела на кровать, которую они делили последнее время. Холод наполнял все ее существо, не оставляя места ни для сил, ни для чувств, ни даже для слез. Ночь сменил день, но ничего не изменилось в ней. Потом снова наступила ночь. И пришел день… Тэйлор потеряла счет времени, дни и ночи смешались, и она спала, когда придется. Так и шло: день и ночь, день и ночь. Лишь в короткие часы сна она оживала. Она видела лицо Брента и ощущала при этом душевную боль и беспокойство. А просыпаясь, снова пряталась в кокон отрешенности, безделия и бесчувствия.

…Рана на руке Джеффри теперь удивительно быстро заживала. И хотя доктор рекомендовал оставить все как есть и не снимать перевязи, Джеффри не мог удержаться, чтобы не освободиться.

А сейчас он скакал в Спринг Хавен. Прошло уже немало времени с того дня, как Джеффри приезжал сюда. Да, двадцать девять дней назад он повернулся и ушел, не зная тогда, увидит ли когда-либо Тэйлор вновь. Только этим утром он услышал от одного из слуг, а потом это известие подтвердили и работавшие на полях, что Тэйлор еще осталась здесь и управляет Спринг Хавеном одна.

Конь тяжело дышал и храпел. Джеффри бросил его у крыльца и влетел в дом, чуть не опрокинув Миму, открывавшую дверь.

— Извини, Мима, — бросил он и рассмеялся. — Миссис Тэйлор принимает?

Круглое печальное лицо Мимы качнулось из стороны в сторону:

— Я так рада, мистер Джеффри, что вы приехали. Миссис Тэйлор теперь в ужасном состоянии.

Его веселость вмиг исчезла.

— В чем дело? Случилось что-нибудь? Она заболела?

— Да, сэр. Скорее всего, она заболела. Но не так, как вы думаете. От ее болезни где-то есть сильное лекарство… на двух ногах.

Она снова печально покачала головой.

Начиная понимать, на что она намекает, Джеффри нетерпеливо спросил:

— Где же она, Мима?

— На кладбище, мистер Джеффри. Она постоянно ходит туда, сидит у могилы мистера Дэвида без движения и ни с кем не разговаривает. Она часами сидит так. Только сидит. — Глаза ее округлились, как блюдца. — Сидит молча, совершенно, как зомби, — закончила она уже шепотом.

Джеффри тотчас отправился к маленькому кладбищу. «Боже мой, — молил он, — не заставляй ее страдать».

Когда он приблизился, Тэйлор даже не взглянула на него. Душа его мучилась. Тэйлор отрешенно смотрела на землю. Темные круги вокруг ее глаз четко выделялись на бледной коже. Лицо ее производило странное впечатление — не выражало ни радости, ни печали. Лишенное каких-либо эмоций, оно казалось пустым, мертвым.

— Тэйлор…

Она медленно подняла глаза, как бы издали возвращаясь к себе. Он испугался, что она так и не сможет вернуться, не узнает его. Он был поражен метаморфозе, случившейся с ней в течение месяца.

Тэйлор почувствовала легкое раздражение, что ей помешали. Ей так не хотелось выходить из своего убежища. Но вот она, кажется, начинает сознавать и чувствовать.

— Джеффри? — произнесла она удивленно. — Я тебя не ждала. Как твои дела?

Он изучающе смотрел ей в лицо, в глаза.

— Гораздо лучше, Тэйлор. Рука моя теперь, как новая. А как ты?

Он сел рядом с ней. В ответ услышал лишь какое-то невнятное бормотание. Глаза ее снова куда-то ушли. Она опять ничего не видела перед собой.

Джеффри обнял ее. Он хотел хоть как-то снять с нее боль, которая пряталась где-то в глубине души. Ему хотелось передать ей свои силы. Но все, что он сейчас мог, — так это предложить свою поддержку и услуги. Видя собственными глазами, в каком она находится состоянии, он готов был на все, что только она могла бы принять от него.

Она молча положила свою голову ему на плечо, принимая и одобряя таким образом его присутствие.

— Я люблю тебя, Тэйлор. Выходи за меня замуж, — прошептал он, удивляя этим неожиданным предложением даже самого себя.

Тэйлор резко отпрянула и пристально посмотрела на Джеффри. Она смотрела на него широко открытыми глазами, как на незнакомца. И вдруг, словно вспышка молнии, ее осенила действительность. Тэйлор вновь обрела сознание. А с ним и боль происшедшего с ней. Он уехал, оставил ее… Они так и не поженились. Она задыхалась, ей не хватало воздуха. Она начала потихоньку всхлипывать, а потом и вовсе разрыдалась. Джеффри прижал ее к своей груди, крепко, словно пытаясь защитить от всех невзгод сразу.

— Прости меня, Тэйлор. Я… я не должен был этого говорить. Прости. Я так сожалею…

Слез у нее не было, только рыдания и всхлипы. Она прижалась к нему, но глаза по-прежнему смотрели вдаль. Боль так же быстро, как и пришла, отступила, оставляя за собой разрушенную стену из пустоты и забвения.

— Я согласна. Я выйду за тебя, Джеффри.

— Ты… ты в этом уверена? Это правда? — задыхаясь, спросил он и отодвинулся, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Да, Джеффри, я так хочу. Когда это может произойти?

Ошеломленный таким поворотом событий, он едва отважился предложить: