Любовь взаймы (Техас! Чейз)

Прежде чем она закончила, Чейз уже непреклонно качал головой.

— Я не могу позволить тебе сделать это, Марси. Это будет похоже на милостыню, а мы еще не пали так низко. На этом этапе мы еще способны сохранять остатки гордости. Кроме того, если бы нам нужен был партнер, мы давно бы уже обдумали это. У нас были предложения, но мы их всегда отклоняли. Мой дед начал дело во время подъема тридцатых годов. Отец продолжил его. Мы — третье поколение. «Тайлер Дриллинг» — это семейное предприятие, и мы собираемся сохранить его таковым.

— Понимаю, — тихо сказала Марси.

— Я ценю твое предложение, но просто не могу принять его.

— Есть один выход. — Она твердо посмотрела ему в глаза. — Ты мог бы жениться на мне.

6

Лаки опустил трубку на рычаг и сказал жене:

— Он все еще не отвечает.

Стоя в дверях, соединяющих спальню с ванной комнатой, Девон попыталась успокоить его:

— Это не значит, что он опять исчез.

— Но это может означать, что он где-то опять ударился в загул.

— Необязательно.

— Необязательно, но возможно.

— Ты не очень-то доверяешь своему брату, — мягко упрекнула она его.

— Ну, назови мне хоть один его поступок за последние два года, который мог бы внушить мне доверие к нему.

Девон повернулась на босых пятках и зашлепала в ванную, закрыв за собой дверь так стремительно, что чуть не прищемила подол пеньюара.

Рассерженный Лаки ринулся за ней и распахнул дверь. Он обнаружил ее спокойно сидящей за туалетным столиком и неторопливо расчесывающей щеткой густые темно-рыжие волосы. При виде ее красоты гнев его потух.

Она умела искусно разжигать его и успокаивать и делала то и другое быстро и эффективно. Перемены в ее настроении всегда были неожиданными. Такая спонтанность делала его жизнь интересной и была одной из причин, заставивших его влюбиться. Непредсказуемость Девон соответствовала его собственному легковесному характеру.

Он был без ума от нее, но терпеть не мог, когда она бывала права. В данный момент так оно и случилось.

— Я не должен был так говорить, да?

— Гм, — ответила она. Это в ней тоже нравилось ему — она никогда не торжествовала победу, когда оказывалась права. — Но он все-таки вернулся домой, Лаки.

— По принуждению.

— Должно быть, ему это было нелегко.

— Не похоже, чтобы он поджал хвост.

— Разве? Думаю, что все его ворчание имело целью скрыть, как он смущен, и показать, как он рад тому, что дома, среди любящих его людей.

— Может быть, — согласился Лаки.

— Он пришел сегодня в кон гору и поинтересовался делами.

— Что, возможно, было лишь показным маневром.

— Возможно, но я так не думаю. — Она отложила щетку и открыла баночку с ночным кремом. Вытянув руку, начала втирать душистый крем. — Думаю, мы должны толковать поступки Чейза в лучшую сторону. Может быть, он наконец начал исцеляться.

— Надеюсь, что так.

Лаки отобрал у нее баночку, набрал немного крема на пальцы и начал намазывать там, где она остановилась. Он спустил с ее плеч пеньюар, сбросил бретельки ночной сорочки и втирал крем в кожу, настолько гладкую, что она не нуждалась ни в каком дополнительном снадобье.

— Его возвращение приободрило Лори. Одно это заставляет меня радоваться, что он вернулся. — Девон наклонила голову и отодвинула волосы, чтобы он мог смазать шею.

— Но мама не знает, что он сегодня где-то загулял.

— Ты этого тоже не знаешь. Он может быть где угодно.

— Не слишком приятная ночь для прогулок на машине.

— Даже если он где-то загулял, он уже взрослый и отвечает только перед самим собой. — Она посмотрела на него снизу вверх сквозь ресницы, обращаясь-к его отражению в зеркале. — Так же, как и ты раньше.

— Хм, — проворчал он.

Внимание Лаки отвлекло соблазнительное отражение жены в зеркале. Ночная рубашка соскользнула и держалась на кончиках грудей. Одно движение его руки — и сорочка оказалась на коленях, полностью обнажив грудь.

Его руки обняли ее и начали ласкать. Он видел в зеркале, как они гладят, поднимают и мнут ее грудь, как она меняет форму под его прикосновениями. Когда он ощутил действие своих прикосновений, его собственные вены набухли от желания.

— Что сказал сегодня доктор? — спросил он нежно.

— Мы с младенцем чувствуем себя хорошо, — ответила она, и ее губы изогнулись в чудесной улыбке мадонны. — У меня ровно пять месяцев.

— Сколько, по-твоему, мы можем держать это в секрете? — Его руки гладили выпуклый изгиб ее живота.

— Не так уж долго. Если бы Лори не была так занята Чейзом, она могла бы заметить мою располневшую талию.

— Они с Сейдж страшно рассердятся, что мы не сказали им сразу, как только обнаружили.

— Вероятно. Но я все же считаю, что так лучше. На тот случай, если что-нибудь случится.

— Пока, слава богу, ничего не случилось. — Он наклонил голову и поцеловал ее в плечо.

— Думаю, Лори не пережила бы потерю еще одного внука. Лучше было не рассказывать ей, что я жду ребенка, пока не прошли первые, опасные месяцы.

— Но теперь ты уже на шестом, и доктор не ожидает каких-либо осложнений. — Он поймал ее взгляд в зеркале и улыбнулся, в то время как его рука обследовала нижнюю часть ее тела. — Я хочу объявить миру, что собираюсь стать отцом.