Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой

«Мужчины, – девушка едва поспевала за его размашистыми шагами. – Они хотят, чтобы им подчинялись во всем. И даже когда требуют оплату за свои услуги, все равно считают себя хозяевами положения и не терпят указаний».

Впрочем, она не жалела, что поставила на место этого грубияна. Ожидаемая им значительная сумма в конце путешествия смирит его со многим, в том числе с ее обществом.

– Встреча с моим отцом стоит любых затрат, сэр, – парировала она, вывернулась из его руки и отправилась на поиски хозяйки харчевни. Ей нужно было привести себя в порядок перед дорогой и плеснуть холодной воды на запылавшие вновь щеки.

Когда она вернулась во двор, Кардоне сидел на рыжем. Он уставился на нее, сощурив глаза – то ли он, по обыкновению, злился, то ли просто ждал, когда она явится.

– Надеюсь, дождя все же не будет. – Мод посмотрела на потемневшее небо.

– А я надеюсь, что вы не сердитесь на меня за то, что я не нашел лошадь, и вам опять приходится ехать со мной. – Он ухмыльнулся, подхватывая девушку и усаживая впереди себя. Рука его привычно обвилась вокруг ее талии, а она привычно прижалась к нему, прильнула щекой к его плечу.

– Я не сержусь, а лишь сожалею, что у нас нет второй лошади и вам опять придется везти меня на своей, сэр, – сказала Мод коричневому джеркину. – К счастью, нам осталось недолго ехать. Как только мы догоним наших людей, я пересяду на свою кобылу и тем избавлю вас от лишних неудобств.

И, только сказав это, поняла, что ей вовсе не хочется пересаживаться на другую лошадь.

Пока леди Вуд занималась своими делами, Ральф подозвал парня, служку трактира, и выспросил у него, можно ли выехать на лондонскую дорогу, не возвращаясь на ту развилку, где они свернули. Сгустившиеся тучи обеспокоили его, но, по словам парня, в нескольких милях отсюда находилась деревня Вуденбридж, где можно было остановиться и переждать дождь, если таковой случится.

Леди Вуд подошла и остановилась, глядя на него снизу вверх. Она показалась ему совсем маленькой и хрупкой, в глазах ее мелькнул то ли испуг, то ли сомнение. Ральф наклонился и уже привычно подхватил ее.

«И десятка дюжин фунтов не будет», – подумал он, поднимая девушку в седло.

Привычно взглянув на ее запылавшую щеку, он дернул поводья и, бросив короткое «джи-ап!» рыжему, тронул его с места.

Узкая дорога, что лентой резала простор перепаханного поля, вскоре вывела путников на другую, пошире – та тянулась коротким перелеском. Едва они вновь выехали на луговину, как резко стемнело, словно с небес бросили огромный черный плащ, сильный порыв ветра зашевелил деревья, изгибая ветви, шурша отчаянно борющейся со стихией листвой. Ветер стих так же внезапно, как начался, словно собираясь с силами, чтобы нанести следующий удар.

Ральф пришпорил рыжего, крепче прижал к себе девушку, которая льнула к нему, ища защиты.

«И кто ж еще ее защитит? Муж, который отпустил жену неведомо куда?» – подумал он не без самодовольства.

По расчетам, до деревни или до следующего перелеска оставалось совсем немного, когда хлынул дождь, и не просто дождь, а холодный октябрьский ливень. Одежда оказалась промокшей насквозь, и перелесок, куда он гнал рыжего, уже не мог спасти их от потоков воды, низвергающейся с небес.

Как он заметил эту хижину, спрятанную меж пары буков, известно лишь разбушевавшимся небесам. Видимо, они сжалились, заставив Ральфа повернуть в нужную сторону. Остановив рыжего, он вытер мокрое лицо и вгляделся в темное пятно, на котором зацепился глаз. Это была низкая с соломенной крышей хижина, сложенная из неотесанных валунов, почти пещера. Он подъехал, спешился и толкнул грубо сколоченную дверь. На него дохнуло терпким овечьим запахом – похоже, они наткнулись на хижину пастухов. Ральф крикнул в полутьму: «Есть тут кто-нибудь?», ответа так и не получив. Он повернулся к рыжему и, не сдержавшись, выругался – к счастью, на языке Бертуччо, – леди Вуд решила слезть с лошади и сделала это так неудачно, что он едва успел подхватить ее, чтобы она не упала. Так на руках он и отнес ее в хижину.

Здесь, на земляном полу, лежали тюки соломы и несколько овечьих шкур. В углу виднелся очаг, сложенный из камней, почерневших от копоти. Тусклый свет пробивался через узкие окошки-щели под потолком. Усадив девушку на соломенный тюк, Ральф отправился за рыжим, который с трудом протиснулся в дверь и занял собой половину хижины, наполнив ее своим запахом и шумным дыханием.

Все-таки Англия плотно заселена, иначе неизвестно, как бы они добрались до деревни. Ливень накрыл окрестности плотным потоком холодной воды, словно огромным водопадом, похожим на тот, что поразил Ральфа там, в далекой Америке, где ему довелось зимовать.

Дождь шуршал по крыше, просачиваясь через отверстия в стенах, но это было убежище, и вполне надежное. Промокшая одежда прилипла и холодила тело, спина вновь напомнила о себе резкой болью. Ральф снял джеркин и дублет, встряхнув, бросил одежду на тюки соломы, после чего взглянул на девушку.

– Раздевайтесь, леди Вуд, снимайте мокрую одежду, да побыстрее!