Любовь в облаках

Тогда, по вечерам, они оставались наедине с отцом и забавы ради одевались как жительницы Индии, вплетали цветы в свои волосы, а на запястья нанизывали дешевые браслеты, которые продавались на каждом углу.

Приняв ванну, Чандра надела шелковое сари розового оттенка с серебряными узорами.

Она понимала, что эти одеяния стоили недешево, и ее стали мучить угрызения совести. Ей не следовало позволять лорду Фроуму тратить на нее такие деньги.

Затем она подумала, что отказ принять этот подарок выглядел бы в его глазах ханжеством и жеманством и, безусловно, оскорбил бы его.

Кроме того, раз она согласилась назваться его женой, было бы нелогично не принять эти сари. Как говорится, потратил пенни, потрать и фунт.

Лиф платья был ей в самый раз, и она, обернув сари вокруг талии несколько раз, закрепила его спереди, а затем перекинула через левое плечо то, что оставалось от обычных пяти ярдов шелка.

Горничная-непалка от восторга захлопала в ладоши и бросилась к столику, стоявшему у двери. Схватив лежавшие на нем цветы, она принялась вплетать их в волосы Чандры.

Сегодняшним вечером девушка решила не тратить силы и время на создание модной прически, но взамен разделила волосы аккуратным пробором посредине таким образом, что они волнами ниспадали по обе стороны ее лба, а затем уходили к затылку.

Горничная украшала ее волосы цветами, и когда Чандра посмотрела на свое отражение в зеркале, то поняла, что никогда еще не выглядела более привлекательно и необычно.

Сказать по правде, она была сейчас настолько не похожа на себя, что даже не на шутку оробела. Ей было немного страшно показываться в таком виде на глаза лорду Фроуму и кому бы то ни было.

— Сегодня будет прием? — спросила она горничную.

Юная непалка отрицательно покачала головой, и Чандра вздохнула с облегчением.

С другой стороны, в толпе гостей с их женами, одетыми так же, как и Чандра, она не слишком бы выделялась в своем сари. Теперь же, когда зал будет пуст и лорд Фроум устремит на нее свой взгляд…

Однако время неумолимо бежало вперед, и Чандра знала, что опаздывать к обеду нельзя ни в коем случае, и наконец решилась.

Медленно девушка сошла вниз по большой лестнице и миновала холл, подумав, что слуги в красно-белых ливреях, наверное, удивлены ее видом в национальном наряде.

Дверь в зал приемов была открыта, и Чандра увидела в дальнем конце двоих мужчин, которые беседовали между собой с бокалами в руках.

Она все так же медленно направилась к ним, зная, что ее походка должна быть плавной и грациозной, иначе в сари просто нельзя ходить.

Ее смущение в эту минуту было настолько велико, что ей приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы идти с высоко поднятой головой и не потупить глаза.

Резидент повернулся и, разглядев Чандру, поспешил ей навстречу.

— Моя дорогая леди Фроум! — воскликнул он. — Я в восторге от вашего вида! Никогда еще не видел англичанки, которая выглядела бы в сари так естественно и так потрясающе, как вы!

Чандра ответила на его комплимент улыбкой, а затем как бы против своей воли взглянула на лорда Фроума.

Затрепетав в душе, она никак не могла разобрать, что же в конце концов написано на его лице, черты которого ей казались каменными в своей непроницаемости.

Но вдруг все стало на свои места, и Чандра увидела, что он улыбается, и его глаза полны восхищения.

Глава 6

Длинная улица, по которой они ехали, вскоре должна была закончиться. Храмы и дворцы остались позади, но они пока еще могли ехать бок о бок. Лорд Фроум прервал долгое молчание и сказал Чандре:

— У меня для вас плохие новости.

Девушка изумленно воззрилась на него, и он объяснил:

— Завтра мы должны покинуть Катманду!

— Завтра? — в замешательстве повторила Чандра. — Не могу в это поверить. Но почему? Что произошло?

— Премьер-министр отказался продлить нашу визу.

— Чем мы провинились перед ним? Ведь он и его жена были так милы и обходительны с нами. Не далее как вчера вечером она пригласила нас к себе на обед, который они собирались устроить в нашу честь через несколько дней.

— Я не думаю, что премьер-министр обсуждает дела государственной важности с женой, — сухо сказал лорд Фроум.

— Но почему он отказывается позволить нам остаться? — спросила Чандра.

— Мне просто сообщили, что такова политика правительства, что, конечно же, соответствует истине, — ответил он. — Однако я был уверен, а точнее, мне сказали, что у нас не возникнет никаких осложнений, если мы сможем убедить ее воздействовать на премьер-министра, чтобы он позволил нам остаться здесь столько, сколько нам захочется.

— Тогда почему же он передумал?

— Тому могут быть различные причины, — объяснил лорд Фроум, — но сдается мне, что все дело в том, что он согласен с резидентом относительно того, что санскритские рукописи должны оставаться в монастырях и их вывоз из Непала следует запретить.

Чандра издала вздох разочарования.

— Да, их точку зрения нетрудно понять, — сказала она. — И в то же время, какой от них толк, если они веками лежат на полках, покрываясь пылью, а мысли, содержащиеся в них, не могут пробиться наружу, к людям, для которых они невероятно интересны?