Любовь в холодном климате

Я знала, какие мерзкие вопросы они будут задавать Полли, и что, будучи довольно чопорной, она будет шокирована и рассержена. Девочки в то время увлекались изучением и применением психоанализа. Они раздобыли книгу по этому предмету («В библиотеке Эллистона, представляешь?»), и на несколько дней, пока читали ее друг другу в чулане достов, воцарился покой, но затем девочки перешли к действиям.

– Приходите, мы вас проанализируем, – призывали они. – Позвольте рассказать вам все о вас самих и избавить от яда, который засоряет ваши умственные процессы. Начнем, например, с папы, он – самый простой случай в доме.

– Что значит «простой»?

– Это для нас азы. Нет, нет, не надо руку, старичок, мы уже давным-давно выросли из хиромантии, у нас наука.

– Ладно, давайте послушаем.

– Так. Па – яркий пример фрустрации – хотел быть егерем, а пришлось стать лордом, – сопровождаемый, как обычно, развитием компенсации, так что теперь он – психоневротик навязчиво-истерического типа с наложением на параноидально-шизоидную личность.

– Дети, не смейте говорить про отца такие вещи.

– Против научных истин не пойдешь, Сэди, и, по нашему опыту, все обожают узнавать о себе новое. Па, хочешь, мы проверим твои интеллектуальные способности с помощью чернильной кляксы?

– Это как?

– Мы можем тщательно протестировать и аттестовать тебя. Это совсем просто: исследуемому объекту демонстрируется обычная чернильная клякса на белой бумаге, и в соответствии с той картинкой, которую видит каждый индивидуум (ты понимаешь, что я имею в виду: кто-то видит паука, а кто-то – Гималаи), опытный психоаналитик может немедленно оценить его интеллектуальный уровень.

– А вы опытные психоаналитики?

– Ну, мы практиковались друг на друге, и на всех Джошах, и на миссис Астер. Мы заносили результаты в свой научный журнал, так что давай.

Дядя Мэттью некоторое время смотрел на кляксу, а потом сказал, что, по его мнению, она похожа на обычную чернильную кляксу и больше всего напоминает ему пузырек чернил «Стивенс».

– Этого я и боялась, – заключила Джесси. – Тест определенно показывает уровень недочеловека – даже малыш Джош справился лучше. Да уж, недочеловеческий уровень, это скверно…

Джесси переступила границу в нескончаемой игре «Земля Тома Тиддлера», в которую играла со своим отцом. Он злобно рявкнул на нее и отослал спать. Она ушла, твердя нараспев «Параноик и шизоид, параноик и шизоид», заменив этим «Долгую агонию в лифте». Позже Джесси сказала мне:

– Конечно, это довольно печально для всех нас, потому что не важно, веришь ли ты в наследственность или в окружающую среду, в любом случае мы обречены, запертые здесь с этим старым отцом-недочеловеком.

Дэви решил, что будет гуманно съездить навестить старую добрую знакомую леди Монтдор, поэтому позвонил ей и был приглашен на ланч. Он уехал от нее только после чая, и, по счастью, когда вернулся, Полли уже ушла в спальню, так что он смог с нами поделиться.

– Соня в ярости, – доложил он, – в ярости. Это просто пугает! Она, как говорят французы, coup de vieux[50] и выглядит лет на сто. Я не хотел бы, чтобы меня кто-то ненавидел так, как она ненавидит Малыша. В конце концов, мы не знаем, быть может, есть что-то в этой Христианской науке[51]. Злые мысли и прочее, будучи направлены на нас с большой интенсивностью, могут воздействовать на тело. Как же она его ненавидит! Только представьте себе, она вырезала вышивку, которую он сделал для каминного экрана, вырезала кое-как, ножницами, и экран так и стоит там, перед камином, с огромной дырой. Меня это сильно потрясло.

– Бедная Соня, как это на нее похоже. А что она чувствует по отношению к Полли?

– Она о ней скорбит и одновременно очень на нее злится за то, что та была такой неискренней и столько лет держала это в секрете. Я сказал: «Вы ведь не могли ожидать, что она вам расскажет», – но она не согласилась. Она засыпала меня вопросами о Полли и ее душевном состоянии. Я был вынужден сказать, что ее душевное состояние от меня закрыто, но что выглядит она в два раза красивее, чем раньше, если такое возможно, то есть из этого можно заключить, что она счастлива.

– Да, у девушек это верный признак, – кивнула тетя Сэди. – Если бы не это, я бы не подумала, что она хоть немного взволнована, в том или другом отношении. Что за странный у нее характер все-таки.

– Не такой уж и странный, – возразил Дэви. – Многие женщины довольно загадочны, и очень немногие смеются, когда счастливы, и плачут, когда печальны, в той мере, в какой это делают ваши дети, моя дорогая Сэди. И точно так же не все мы видим жизнь в черно-белом цвете. Жизнь в Алконли очень проста, это часть его очарования, и я не жалуюсь, но вы не должны предполагать, что все люди похожи на Рэдлеттов, потому что это не так.

– Ты пробыл там довольно долго.