Любовь, только любовь

Чувствуя огромное облегчение, хоть и тревожилась немного по поводу странного поведения Гарэна, Катрин вернулась с Сарой в особняк Шандивер, где хозяйка дома тотчас же стала читать ей нравоучения по поводу благоразумия и скромности, приличествующих истинной даме и тем более молодой незамужней девушке. Катрин выслушала ее безропотно, внутренне радуясь повороту событий. Она и не думала усомниться в слове, данном Гарэном де Брази. Он сказал, что освободит Барнаби, и она была уверена, что так и будет. Это только вопрос времени…

Но, к несчастью для Барнаби, просьба казначея о помиловании пришла слишком поздно. Старый бродяга был подвергнут пытке для выяснения мотивов его поступка, и это его убило. Он умер на дыбе, не сознавшись, Жеан-Толстосум принес эту новость Саре на следующее утро.

Катрин, убитая горем, закрылась в своей комнате и прорыдала весь день, оплакивая своего старого друга и упрекая себя за то, что послала его на такую мучительную и бессмысленную смерть. Ее одолевали старые воспоминания: Барнаби в плаще с ракушками, продающий фальшивые мощи у входа в Сен-Оппортьюн; Барнаби в своей лачуге на Дворе Чудес чинит свою одежду или спорит с Машфером; Барнаби командует взятием дома Кабоша; Барнаби на барже, которая несет их вниз по Сене, сидит, вытянув вперед свои длинные ноги, и читает стихи…

В этот вечер Сара принесла Катрин небольшой, тщательно завернутый пакет от Гарэна де Брази. Вскрыв его. она нашла в нем только кинжал, на роговой ручке которого была вырезана раковина. Она сразу же узнала его — это был кинжал Барнаби, тот самый, которым он поразил Гарэна… В записке, сопровождавшей пакет, было всего лишь одно слово «Сожалею», — это все, что написал Гарэн.

Катрин, задумавшись, долго держала грубое оружие в руке. Слезы высохли. Смерть Барнаби означала конец одной главы в ее жизни и начало другой. Роговая ручка в ее руке стала теплой, как будто только минуту назад ее сжимала рука Барнаби. Катрин медленно подошла к маленькому сундучку резного дерева, который дал ей дядюшка Матье, и положила в него кинжал. Потом она преклонила колени перед маленькой статуей Черной Мадонны, которая стояла в углу комнаты между двух свечей. Закрыв лицо руками, она долго молилась, пытаясь унять в душе тревогу.

Когда она снова поднялась, решение было готово. В будущем она не будет противиться судьбе. Раз ничего больше нельзя сделать, раз все обернулось против нее — она выйдет замуж за Гарэна де Брази. Но никакая сила в мире, даже герцог Филипп, не сможет подавить любовь, которая полностью овладела ее сердцем. Это была безнадежная, но непоколебимая страсть. Она никогда не перестанет любить Арно де Монсальви.

Глава восьмая. ГОСПОЖА ДЕ БРАЗИ

Хотя поверх серебристо-голубого парчового платья на ней было сюрко из горностая, а на плечи наброшен плащ, подбитый тем же мехом, Катрин до того продрогла, что ей пришлось плотно сжать губы, чтобы не стучать зубами. Декабрьский мороз нещадно кусался в маленькой романской часовне замка Брази, несмотря на лежавшие повсюду толстые ковры и разбросанные у всех под ногами бархатные подушки. Священник, в своем блистающем роскошью облачении, выглядел заледеневшим, а маленькие прислужники все время украдкой потирали носы рукавами. Свадебная церемония была короткой. Как во сне, Катрин услышала свой ответ «Да» на вопрос священника. Ее голос упал до шепота, и старику пришлось наклониться вперед, чтобы уловить ее ответ. Гарэн же ответил отчетливо — спокойным, равнодушным голосом.

Время от времени взор Катрин, блуждая, останавливался на этом человеке, который отныне стал ее мужем. Колючий мороз зимнего дня, казалось, трогал его не более чем сознание того, что он только что женился. Он стоял возле нее, сложив руки; единственный глаз неподвижно смотрел на алтарь с тем странным вызывающим выражением, которое так поразило Катрин при их первой встрече в Нотр-Дам. Его отделанная соболем одежда из черного бархата, похоже, была не толще, чем обычно, и он не надел плаща поверх своего короткого камзола. Драгоценностей на нем тоже не было, за исключением большого капле видного, ослепительно сверкающего алмаза, искусно вставленного в лапы золотого леопарда, приколотого к складкам капюшона. Когда Гарэн снял перчатки, чтобы взять за руку Катрин, она с удивлением обнаружила, что его руки теплые. Во время всей службы Гарэн стоял так безжизненно и неподвижно, что легко мог сойти за одну из многочисленных статуй, украшавших церковь.

Поднявшись на ноги после вознесения даров, Катрин почувствовала, что плащ спадает, и уже собралась ухватить его, как кто-то быстро вновь накинул его на ее дрожащие плечи. Чуть — чуть повернувшись, она увидела Одетту де Шандивер и улыбнулась в знак благодарности. Месяцы, прошедшие после смерти Барнаби, подарили ей нового друга: дочь госпожи де Шандивер вернулась домой.