Любовь, только любовь

Герцог нетерпеливо отмахнулся, что вызвало негодование Катрин. Ей нравилась жена дофина, она сама хотела бы помочь ей, если бы только могла. А герцог, пренебрегший слезами дочери, должен быть злым человеком. Граф де Шароле стоял с побелевшими губами. Он был женат на сестре дофина, принцессе Мишель, и отчаяние Маргариты причиняло ему боль. Но сейчас он ничего не мог сделать. Сам Кабош и его помощник Денизо де Шомон крепко держали юного пленника. Неожиданно молодой человек вырвался. Увидев это, Катрин вскрикнула. Для своего возраста Мишель де Монсальви был не по годам ловок и силен. Отбросив мясников, он подбежал к герцогу Бургундскому и, тяжело дыша, остановился перед ним. Его гневный голос перекрыл стоявший в покоях гам:

– Я считаю тебя презренным трусом и изменником королю, чей дом ты позволил осквернить. Я объявляю, что ты не достоин носить шпоры рыцаря…

Оправившись от удивления, Кабош и Денизо снова схватили пленника. Они пытались заставить его встать на колени перед человеком, которого он оскорбил, но тот отбивался так яростно, что вырвался еще раз, даже несмотря на связанные руки, и опять бросился к Жану Бесстрашному. Он хотел еще что-то добавить к своим словам. Лицо герцога побелело от гнева. Он открыл рот, чтобы что-то произнести, но тут же поднес руку к щеке – Мишель де Монсальви плюнул ему в лицо…

Катрин поняла, что юноша только что подписал себе смертный приговор.

– Уберите его! – хрипло зарычал герцог. – Делайте с ним, что хотите! Остальных отведите в мой дом, где они могут остаться до утра как мои гости. Даю вам слово, мой зять!

Дофин ничего не ответил, повернулся спиной к герцогу и уронил голову на камин. Маленькая герцогиня, отказавшись от помощи брата, пытавшегося ее успокоить, все еще рыдала.

– Никогда тебе не прощу… никогда, – всхлипнула она. Кабош и Денизо тем временем, крепко схватив пленника, поволокли его к лестнице.

Катрин подала дрожащую руку Ландри и прошептала:

– Что они с ним сделают?

– Я надеюсь, повесят. И поделом! Он ничего другого не заслуживает, грязный арманьякский подонок! Ты видела, что он сделал? Он плюнул в лицо герцогу…

Ландри энергично присоединился к хору голосов, кровожадно орущих:

– Смерть ему! На виселицу его!

Катрин вырвала руку у Ландри. Она покраснела до корней волос.

– О Ландри Пигасс! Ты мне противен!

Прежде чем Ландри пришел в себя от изумления, она повернулась и исчезла в толпе, которая расступилась, чтобы дать дорогу пленнику и его конвоирам. Как безумная, она ринулась за ними.

Катрин не смогла бы объяснить, что произошло в ее детском сердце. Она никогда до сих пор не видела Мишеля де Монсальви. За час до того она и имени-то его не слыхала. Сейчас же он стал ей так же близок и дорог, как отец и сестра. Ей казалось, что она всегда знала его. Незримые нити вдруг протянулись между молодым дворянином и дочерью ювелира. Нити, проникшие в самое сердце и заставившие ее глубоко страдать.

Единственной мыслью Катрин было последовать за пленником и любой ценой узнать, что с ним произойдет. Дважды она его видела совсем близко: в первый раз, когда мясники связали его, во второй – когда он нанес оскорбление герцогу. Оба раза свет падал из окна на его лицо, и его вид вызывал головокружение, красные круги мелькали у нее перед глазами, такие же, какие поплыли у нее, когда она ради шутки пыталась смотреть на солнце. Казалось невероятным, что юноша мог быть так прекрасен.

Безусловно, он был красив, с нежными чертами, которые могли показаться женственными, если бы не жесткий подбородок и рот, а также надменные голубые глаза. Его блестящие светлые волосы, подстриженные на затылке и за ушами, как тогда было модно, выглядели, как гладкая каска. Такие прически не мешали носить боевой шлем. Под пурпурным шелком камзола, вышитым серебряными листьями, выступали плечи атлета, а серые с серебром штаны в обтяжку облегали мускулистые икры и бедра ловкого наездника. Стоя между двумя мясниками с руками, связанными за спиной, и гордо поднятой головой, глазами, холодными от гнева, с презрительной улыбкой на губах, он выглядел подобно архангелу, попавшему в руки дьявола. Внезапно Катрин вспомнила понравившуюся ей картинку в прекрасно иллюстрированном Евангелии, для которого ее отец делал золотой с гравировкой переплет. На ней был изображен золотоволосый юный рыцарь в серебряных доспехах, стоящий на спине дракона, пронзенного его копьем. Гоше объяснил ей, что это архангел Михаил, торжествующий победу над злом. Молодой человек походил на него, и имя его тоже было Михаил – Мишель.

Эта мысль добавила решимости Катрин во что бы то ни стало помочь ему или хотя бы оставаться с ним насколько это будет возможно.