Любовь с уведомлением

Погорела она на своём стремлении найти идеального мужчину, который ответит на все вопросы её «анкеты» без запинки. Предполагаю, что множество сообщений Диана не потрудилась прочесть, решив выехать на чистой импровизации.

Я была в ярости. Не знаю, от чего больше: от поступка подруги или от информации, что босс с ней переспал. Последнее стало сродни удару под дых, задержавшему дыхание и заставившему сожалеть о каждом поцелуе, который я подарила Илье. И лишь спустя время, устроившись в кресле зала ожидания аэропорта, я пришла к выводу, что Диана бросила фразу намеренно. Словно было недостаточно того, что в один день я лишилась небезразличного мне мужчины и подруги. Она целенаправленно пыталась отравить то немногое, что теплилось у меня в душе.

Я не думала – просто делала. Собрала впопыхах вещи и отправилась в аэропорт, запустив напоследок в бывшую подругу фен, оставивший, к сожалению, отметину только на зеркале. Утром приползла к родителям, подобно брошенной и голодной собаке, от которой отказались хозяева. Позвонила Крымову, выдумав причину и отправив заявление.

На секунду представляла, как встречусь с боссом в приёмной, и бросало в жар, а пальцы стискивались от негодования. Не смогу: говорить, смотреть, дышать одним воздухом… Лучше отрезать и забыть, оторвать одним махом этот приклеившийся намертво пластырь. Следы со временем сотрутся, а Вересов с лёгкостью обзаведётся новой помощницей или же дождётся Липину.

Но он позвонил. Снова и снова телефон высвечивал знакомое имя, болезненно отдаваясь в груди острыми позывами, пока я не переместила контакт босса в чёрный список, вычеркнув для себя навсегда. Просто удалить фото и номер, но как избавиться от чёртовых воспоминаний, заставляющих сердце тихонько поскуливать. Осознавать, что вот оно, счастье, было так близко, почти рядом, и ты даже успел его коснуться, почувствовав тёплое дыхание на щеке, заставляющее трепыхаться сердечко в ожидании взгляда и ласки. Куда засунуть надежду, которая для себя уже выбрала в качестве одного и самого нужного именно Илью? Почти неделю я задаюсь этим вопросом, который так и остаётся без ответа.

В модных пабликах пишут, что должно пройти время, которое непременно вылечит, залатает, сотрёт (нужное выбрать), и ты откатишься до состояния «до», имея возможность начать всё сначала с правильным человеком. Только вот до этого нужно как-то доползти, по пути растеряв остатки веры и искалечив сердце, не способное больше верить.

Вновь мечтаю, чтобы не было той гадкой фразы, а каждый день, проведённый в одиночестве, я могла провести с боссом. Но фантазии заканчиваются в тот самый момент, когда в комнату протискивается мама:

– Дашенька, вставай. Пора.

– Мам, я не хочу ехать.

– Даш, хватит сидеть в четырёх стенах, – повышает голос, выражая недовольство.

– Я вчера с тобой ездила. Можно сказать, вылезла из стен, – бурчу из-под одеяла, не желая показывать своё лицо этому миру.

– Нет. Вставай, собирайся, завтракай. Через полчаса выезжаем.

Отказ не принимается, потому что мама вдруг решила, что мне необходим мужчина, а где, как не на соревнованиях по борьбе, искать этого самого замечательного мужчину. Дерьмовая идея во всех смыслах, потому что мне везде мерещится Илья, пожирающий глубоким зелёным огнём, в котором я вновь сгораю, выпрашивая поцелуи.

Ещё долго я буду вздрагивать от неожиданных вопросов мамы о компании и боссе, который эту компанию разорил. Именно такую версию я огласила родителям, когда ворвалась домой утром в понедельник, притащив все вещи и сказав, что в Питер не вернусь. Пусть они считают Вересова безалаберным бизнесменом – плевать.

Заставляю себя подняться и ползу в ванную, где минут десять просто смотрю в зеркало, пока мне вновь не напоминают, что мы опаздываем. Мама поторапливает, не позволив полноценно позавтракать, потому что внизу ждёт такси, которое отвезёт нас на спортивную базу. И если вчера мы провели там чуть больше часа, то сегодня всё растянется до вечера. Но я планирую слинять через пару часов, придумав вескую причину, которую мама не отвергнет.

– Смотри, сколько деток! – Мама восторженно осматривает толпу, которая направляется в главный корпус. – А мы с папой о внуке мечтаем… А лучше внучке, – посматривает на меня, не получая ожидаемой реакции.

– Рано мне ещё, – отмахиваюсь.

– Я тебя родила в двадцать. Училась на третьем курсе. И на учёбу успевала, пока бабушка за тобой присматривала, и папе ужины готовить, и в кино бегать по выходным. А ты? Что, в Санкт-Петербурге парни закончились? Неужели ни с кем не познакомилась?

Познакомилась, только моё знакомство закончилось крахом надежд и раскуроченным сердцем.

– Никто не понравился.

– Даш, будешь так скрупулёзно выбирать, останешься одна. Все твои одноклассницы уже замужем, детки есть, а ты?

– А я училась, работала, и мне это нравилось, – убеждаю маму, что необязательно делать «как все», а потом сожалеть, что выбор был сделан неверно.

– Не переубедишь тебя, – обречённо вздыхает и тащит меня в корпус, где сегодня пройдут соревнования.