Любовь понарошку и всерьёз

Сейчас Александр заберёт жену из косметического салона. У него начинается размеренная семейная жизнь, подчиняющаяся заведённым давно и прочно порядкам и правилам.

Мужчина выйдет из машины, откроет дверцу, поцелует супругу с заискивающей улыбкой.

Вера с нескрываемой завистью несколько раз наблюдала этот ритуал.

Несколько минут голубки обнимаются, мило воркуя, обмениваются впечатлениями. Затем Александр закрывает за ней дверь.

Вера нехотя заходит в  магазин, покупает пельмени. Сегодня она не обедала, но есть совсем не хочется.

Любимый приехал домой. Сейчас начнёт готовить ужин на двоих.

Квартира встретила женщину гнетущей, звенящей тишиной. Это одиночество.

Механические движения, безразличный взгляд, мурашки по всему телу, словно почувствовала озноб.

На смартфон пришло сообщение. Конечно от него. Значит поужинали. Сейчас он на балконе или в ванной. Пишет, что любит.

Почему ей сегодня особенно плохо?

Интересно, с женой он тоже спешит, когда занимается сексом или они спят в разных кроватях?

Да нет же, не стоит себя обманывать. Его женщина сексуальна. Фитнес, салоны, покупки, примерки – всё для него.

Наверняка у супругов бурная сексуальная жизнь, полная нежности.

Тогда зачем ему нужна Вера?

Сколько можно так жить, сколько ждать?

Никогда Александр не уйдёт от жены, не откажется от привычного комфорта. Его всё устраивает.

А Вера?

Скорее всего, мужчина так самоутверждается, трусливо доказывая себе, что власть вагины его супруги не беспредельна, что он волен поступать так, как посчитает нужным.

Неужели всё дело в этом?

Опять сообщение.

Скучает. Любит…

Неужели это была я?

Время неумолимо стремится обогнать жизнь, путает  порядок и линейность событий, заставляет их носиться кругами и петлями в одних и тех же пределах, пытается завязать случайности в хитрый экзотический узел, настойчиво  вновь и вновь возвращая к началу чего-то незавершенного ранее.

Наверно у всех так. Планируешь изящный симметричный узор, а выходит некая бесформенная абстракция, невнятная по содержанию, можно сказать пятно, клякса с элементами едва различимого контура.

Так было не всегда. Поначалу в нашей семейной жизни всё шло замечательно: красиво, ярко, необычно и до чёртиков выразительно… до тех пор, пока в крови бродили соки страстной влюблённости.

Как же это впечатляет, когда случается впервые. Мир преображается, становится удивительно разноцветным, настолько, что порой приходится зажмуриваться, чтобы не ослепнуть, не лишиться сознания от избытка эмоций и чувств.

У нас была настоящая любовь, такая, когда переживания превращают мир двоих в безграничную Вселенную, многократно превосходящую размерами бренные тела.

События тех дней и их последовательность выстраивались без участия нашего сознания, сами по себе, словно мир заранее знал, как и почему мы поступим именно так, а не иначе.

Любовь и её проявления воспринимаются осмысленно лишь спустя продолжительный период времени, когда наступает похмелье, когда огонь страстей больше нечем поддерживать, когда иссякает энергия единения.

Чувства – ресурс ограниченный, невосполнимый. Если неумело или слишком расточительно ими пользуешься, рано или поздно они иссякнут. Пришедшее на смену ярким эмоциям  опустошение заставляет смотреть на происходящее другими глазами.

А там, на холсте судьбы… там не остаётся ничего, кроме намалёванных наспех пятен.

Какими же глазами смотрел я на свою жизнь, если не видел основного и главного. Девушка моей мечты на поверку оказалась редким сочетанием авантюризма, эгоизма, самовлюблённости, страстного стремления наслаждаться и праздновать.

Она не обманывала меня тогда, в самом начале отношений, честно созналась в том, что в годы ранней юности, задолго до замужества, имел место ряд романтических приключений, которые заканчивались очень взрослым проявлением чувств.

Конечно, Лиза приукрасила своё повествование, добавила в него для убедительности и трагического художественного эффекта щепотку перца, немного соли и пряных приправ.