Любовь под зонтом

— Ты мне проиграла, чтобы раздеться, что ли? — расхохотался Дмитрий и стащил свитер через голову, не расстёгивая молнию на вороте. — От меня таких подвигов не жди — я всегда рад обнажиться перед красивой девушкой, даже и без шахмат.

— Ай, Дим, давай со мной без этих игр. Знаешь же, не работает вся эта чухня.

— Я случайно. Но ты же хотела пресс мой заценить.

— Я честно хотела. После победы в бою, так сказать. — Настя подмигнула и быстро восстановила порядок на доске. — Так, я хожу.

Через пятнадцать минут Дима оглядел расстановку фигур и объявил:

— Ну, по факту, шансов на победу у тебя уже нет. Смотрю, не больно–то тебя мотивируют мои кубики. А там, к слову, есть на что посмотреть.

— С чего это ты взял, что я продула? Ещё всё может быть.

— Ага, можно ещё час бегать по полю, но в конце концов победа останется за мной.

— Может, не победа, а ничья, — упёрлась Анастасия.

— О'кей, пусть будет ничья. Раздеваемся оба, — не стал спорить Дима и стянул с себя футболку. Увидев, как Настя стягивает носочки, грустно выдохнул и произнёс: — Надо было в шашки играть хотя бы. В поддавки.

— Ой, я сто лет не играла в шашки, но поддавки не люблю. Есть что–то противоестественное в том, что ты выигрываешь, проигрывая.

— Это ты зря, — уверенно заявил парень и продолжил развивать мысль: — девушке, наоборот, очень важно уметь поддаваться. В отношениях с мужчинами это вообще первое дело. Один мой знакомый пошёл в шахматный кружок из–за девчонки. Он был в неё влюблён чуть ли не с первого класса, а потом, как–то после уроков… уже не помню, как там точно всё было, дежурили они вроде, или что–то такое… Короче, он решил научить её играть в шахматы, а она его раз пять подряд уделала. И всё, прощай любовь! Зато в шахматы он сейчас играет профессионально. Прикинь, как закусило его, а? И девочка осталась без поклонника. Существенный минус, мне кажется. А разок бы проиграла — и, глядишь, всю жизнь носил бы её на руках.

— У меня только один вопрос: его не Никита случайно зовут?

— Никита. О, — выдохнул Димка, сообразив, что к чему.

— Ого, — захихикала Настя. — Город у нас — одна большая деревня. Нам не пора ли ехать, дорогой друг?

— Куда ехать? — возмутился «дорогой друг». — Тебе ещё раздеваться и раздеваться. И вообще, где восторги по поводу моих кубиков?

Дима поиграл мышцами — Настя захихикала. Учитывая, что они с первого курса ходили в бассейн, ничего нового она не увидела, о чём и сообщила.

— Слушай, а ты ведь качаешься в тренажёрке, и здесь у тебя штанга, а кубиков нет. Почему? — не сдержалась и полюбопытствовала Настя. Ей всегда казалось, что у парней с телосложением, как у Димки, красивый рельефный пресс — не такое уж недостижимое дело. Да и образу дамского угодника кубики вполне подходили.

— Если я немного похудею, они проявятся. Так–то они есть, но под жирком. Потрогай.

Парень не стал ждать, схватил изящную ручку с тёмно–синим маникюром и приложил к своему напряжённому прессу. Кубики прощупывались, и Настя с интересом исследователя водила пальчиком туда–сюда, обрисовывая каждый.

Дима забыл как дышать.

— Странно, — приговаривала девушка, — четыре я точно нащупала, а дальше как один большой идёт. Их ведь вроде шесть или восемь должно быть? Хм. Я тут поняла, что вживую–то кубики видела только у нашего физрука, но никогда не присматривалась, сколько у него их там.

— Егор сушится, поэтому и выглядит как пособие по анатомии, — не очень довольно сказал Дима, которому не понравилось внимание барышни к Егору.

— Ой, ты обиделся, что ли? — Настя подняла на парня глаза, рука так и осталась лежать на пятом большом «не–кубике». — Димк, не парься ты. У тебя фигура куда красивее, чем у Егора. Да и сам ты прикольнее. Э, и не надо на меня так смотреть! Я уже отползаю, — и действительно, девушка стала пятиться назад, подальше от вознамерившегося её поцеловать парня. — Никаких нежностей!

Настя совершенно искренне имела в виду отсутствие поцелуев и удивилась, когда Дима подался вперёд и, обхватив её за талию, усадил к себе на колени.

— О'кей, никаких нежностей.

Его губы столкнулись с её ладонью.

— Никаких поцелуев! Извини, что вела себя так — ну, ты понял! Я не имела ничего такого в виду. Всё моё проклятое любопытство. Пора ехать уже, наверное.

— Это ты прости. Сидишь тут вся такая красивая, ну как было не попытаться?

Дима улыбнулся той самой обаятельнейшей улыбкой, что ей всегда нравилась, и Настя улыбнулась в ответ. Это ведь Димка, соблазнять для него — так же естественно, как дышать. Что с него взять?

— Поехали!

— Насть, давай ещё партийку? Ты должна дать мне шанс стянуть с тебя футболку и дать пощупать свои кубики. Я же тебе свои дал.

— Но у меня нет кубиков! — возмутилась Настя. Улыбка просто не желала покидать её лицо. Димка иногда вёл себя немного по–детски, но не поддаться его очарованию было совершенно невозможно.

— Это ещё надо доказать. Уж не думаешь ли ты, что я поверю тебе на слово в столь важном деле? — Дима в наигранном ужасе схватился за сердце и приоткрыл рот от удивления.

— Поехали домой! — сквозь смех позвала Настя.

— Дай живот!

— Домой!

— Живот! Кому говорю! — рычал парень.