Любовь под зонтом

— Сейчас спрошу. — Настя не стала откладывать на потом и, достав из сумки телефон, принялась писать сообщение брату. — Надеюсь, его холостяцкая интуиция сейчас промолчит, и он согласится. На крайний случай у нас ещё есть Димка; можно его попросить.

— Насть, ну я же тебе говорила, — Марина многозначительно поиграла бровями, — что…

— Ой, да успокойся ты! — перебила Настя. — Даже если и случится небольшое ЧП по пути, попросим его молчать — он не выдаст, человек проверенный.

— С каких это пор ты считаешь его проверенным? — Маришка округлила в удивлении голубые глазищи и захлопала ресницами медленно, точь–в–точь как пупс из Настиного детства.

— Было дело. Давно и неправда, — попыталась отмахнуться Настя, но подруга настаивала:

— Ну нет уж, говори давай! Я прямо чувствую, что мимо меня прошла какая–то жутко интересная история, а ты — жадина–говядина–солёный–огурец — её утаила самым наглым образом. Я вот тебе всё рассказываю! — Маришка обиженно поджала губы, но, вспомнив некоторые моменты из очень личной жизни, поправилась: — Почти всё. То, что можно рассказать. Ну, ты поняла.

— Маришик, извини, но я обещала молчать, а обещания надо исполнять. Это не только моя тайна. — Настя покачала головой, сожалея. Ей на самом деле было сложно иметь секреты от подруги. Иногда ужасно хотелось рассказать, но нельзя.

— Понятно. А там срок давности есть, или можно порыться в Гугле и… — начала выдвигать варианты любопытная блондиночка.

— Есть! Пожизненный! — обрубила на корню начинания подруги Настя, вызвав у той печальное «Эх». — О, смс–ка пришла! Борька едет. О–хо–хо, считай, дело в шляпе!

Глава 2

Борис выскочил из машины со скоростью света и тут же пиликнул сигналкой, закрывая двери. Удивлённые Настя с Мариной только переглянулись и расхохотались. Совсем заболтали бедного парня!

Сигнализация у брата орала душераздирающе, поэтому открывать двери изнутри Настя не стала. Маришке и малышу такие потрясения ни к чему.

— Открывай давай! — потребовала она громко, чтобы Борька услышал, но тот нарочито восторженно любовался природой и глубоко вдыхал «свежий лесной воздух» у трассы. — Или я буду всю обратную дорогу петь песни! — пригрозила Настя, и брат, состроив испуганную мордаху, снял машину с сигнализации.

— О нет! Только не это! — прижал руку к груди Боря, но тут же вышел из трагического образа и в своей обычной манере брякнул: — У меня в мозгу жужжит рой пчёл, заткнитесь хоть на пять минут, дайте в себя прийти.

— Мы не можем, ты же знаешь. Давай просто мы немного вперёд уйдём, — предложила компромисс Марина.

— Ну да, вы ведь так редко видитесь! — Боря закатил глаза, демонстрируя отношение к болтушкам. — Топайте. Только давайте осторожно, здесь скользко. Потерплю уж ваше бла–бла–бла.

Одногруппников, приехавших чуть раньше, они услышали издалека. Здесь, в каких–то ста километрах от Владивостока, ещё лежал снег. Влажный, тяжёлый, липкий. И компания молодых людей, конечно же, не смогла удержаться от игры в снежки. Белые холодные снаряды летали тут и там, попадая прицельно и случайно, разбиваясь о дутые пуховики, рассыпаясь ворохом серебряных блёсток.

Марина присоединилась к Алёнке и тут же защёлкала фотоаппаратом, а Настя достала телефон и включила видеозапись. Военные действия были в самом разгаре, и Боря, не представляясь, влился в один из воюющих лагерей.

Настроение зашкаливало, энергия била ключом, погода шептала. Тут и там слышались крики, смех, беззлобные шуточки. Вывалянные в снегу молодые люди, краснея здоровым румянцем, сверкая белозубыми улыбками, представляли очаровательную картину безоблачного счастья и радости жизни.

Марина с Настей вели фото — и видеорепортажи и носились ненамного меньше друзей, которые постоянно перемещались к неистоптанному снегу. Хоть «корреспондентов» и берегли, периодически шальной снаряд прилетал в их сторону, заставляя отскакивать или пригибаться.

— Всё, баста, карапузики! — объявил на весь лес командирским голосом Димка. — Сашка с Веткой уже раз пятый падают, да и вообще, вымотались уже многие. Давайте чайку выпьем да поедим.

Парень подошёл к Насте, приобнял её за талию, заглянул в счастливое лицо:

— Приветики. Чего так поздно приехали?

Маришка фотографировала заснеженную группу и на близкий голос Димки повернулась и машинально сделала снимок, потом увидела недовольного поведением парня Борьку и сфотографировала и его тоже, хихикая про себя.

Диму ситуация совершенно не смущала: он, не отпуская Настю, протянул свободную руку нахмуренному Борису и представился:

— Привет. Я Дмитрий. А ты, так понимаю, брат нашей Настюхи. Рад познакомиться.

Борис посмотрел на протянутую руку, на сестру, в открытое, доброжелательное лицо Димы — и ответил на приветствие. Маришка с Настей выдохнули с облегчением, а Димка засунул обиженную излишне крепким рукопожатием конечность в карман и там, незаметно для окружающих, сжимал и разжимал её, пока неприятные ощущения не пропали.