Любовь под знаком Чертополоха

Вечером в большом зале внимательные глаза Майры заметили, как изменились отношения этих двоих. Исчезла напряжённость, оба были спокойными и удовлетворёнными, а взгляды их невольно тянулись друг к другу. И от них обоих исходило какое-то сияние. Значит, случилось то, чего она опасалась. «Боже, помоги нам всем», – подумала женщина. Она хорошо знала характер своего старшего племянника и могла предвидеть, какие трудности и проблемы ждут их всех уже этой весной. Марджери МакКензи – гордая девушка, она не потерпит рядом с собой любовницы мужа, а её клан слишком силён и могуществен, чтобы вступать с ним в конфликт. Да и сам Родерик – человек глубоко порядочный. Он дал слово северным соседям и вряд ли позволит себе его нарушить. Так что же будет? Душа женщины была не на месте, хотя она видела и понимала, что эти двое созданы друг для друга и счастливы вместе.

Через несколько дней и Дэвид понял, что произошло. Как-то вечером он улучил момент и открыто заговорил с братом.

– Как ты мог, Родерик? – тихо спросил он, но глаза смотрели требовательно. – Лора не заслуживает такого отношения. Она леди, не дворовая девка. Что с ней будет? Ты подумал об этом?

И был крайне удивлён, когда в глазах брата появились не гнев и отчуждённость, а боль и тревога.

– Не знаю, Дэвид, – тихо ответил лэрд. – Я ничего не смог с этим сделать. Любовь к ней оказалась сильнее моего разума и воли. И она любит меня, понимаешь? Нам было не выдержать рядом. Знаю, что всё плохо, но сейчас мы оба счастливы. Ты должен меня понять, брат.

Дэвид растеряно смотрел на лэрда какое-то время, потом неожиданно для себя обнял его за плечи, утешая, как будто он был старше и мудрее брата.

– Я понимаю тебя, Родерик, – сказал он так же тихо, – она удивительная девушка. И если её сердце открыто для тебя, выхода нет. Но что будет с нами со всеми, скажи?

– Всё будет так, как должно быть, брат, – твёрдо ответил лэрд, – однако чего это будет стоить для меня, буду знать я один. Лора собирается вернуться в Англию. Хотя, честно говоря, я не могу представить себе, как отпущу её. Это всё равно, что вынуть сердце из своей груди.

Дальше пошли холодные зимние дни. Погода разбушевалась во всю. Таких метелей и снегопадов не помнили даже старожилы. Стало невозможно выходить за стены крепости. Если приходилось делать это по какой-либо надобности, шли большими группами, поддерживая друг друга.

Родерик и Лора все ночи проводили вместе. Оба понимали, что отпущенное им время утекает как вода, и любили друг друга, как в последний раз. Это была радость огромной любви, разбавленная горечью предстоящей разлуки. Родерику всё чаще приходила в голову мысль оставить Лору здесь, рядом с собой. Хотя как её можно спрятать на этом острове, где всё как на ладони? Лора же знала совершенно точно, что уедет, не останется. Она просто не сможет видеть его рядом с другой женщиной. Быть здесь и знать, что где-то в покоях лэрда эта женщина обнимает его, прижимается к его сильному телу, целует твёрдо очерченные, но такие мягкие и ласковые губы. Нет! Никогда! Она этого просто не выдержит. Кроме того, последние пару недель Лору стали терзать сомнения, не понесла ли она от Родерика. Она была совершенно неопытна в этих вопросах и не знала, как понимать некоторые непонятные ей признаки в своём состоянии, а спросить не решалась. Девушка видела, что Майра понимает всё, что происходит, и боялась её осуждения. Нет, надо уезжать.

Зима подошла к концу, повеяли тёплые ветры, море стало спокойнее, и люди уже выходили на материк. Надо было проверить, как перезимовал скот в отведённых для зимнего пребывания укрытиях, пропатрулировать границы владений клана и посмотреть на состояние дорог. Как только дороги стали проходимы, Родерик собрал большой отряд воинов, чтобы ехать на север за своей невестой. Так было договорено, и нарушить соглашение он не мог. Сердце его заходилось болью, когда он думал о неуклонно приближающейся свадьбе с Марджери МакКензи.

Последняя их ночь с Лорой была горяча как огонь, горевший в камине, сладка как мёд и одновременно горька как полынь. Они не могли оторваться друг от друга, не могли разнять сплетённых рук. Когда, наконец, пришло время расставания, лэрд заговорил тихим хриплым голосом:

– Я знаю, Лора, как тебе тяжело. Мне не легче, поверь. Но я прошу тебя, не делай ничего сгоряча. Дождись меня. Мы что-нибудь придумаем, сердце моё. Обязательно придумаем. Обещай мне!