Любовь под снегом

Лестничную клетку вряд ли можно считать романтической обстановкой. Марина была абсолютно уверена, что он просто хочет немного прийти в себя и зовет ее за компанию, постоять, поболтать, обменяться впечатлениями или посплетничать.

Все оказалось прозаичнее. И тем сильнее было разочарование маленькой доверчивой девочки, уехавшей в слезах домой посреди вечеринки.

Служащие отеля, при котором, собственно, и находился ресторан, подоспели вовремя. Коля не успел причинить физический вред. Но напугал. Сильно. Надолго.

И как потом ни извинялся, как ни умолял, простить его не смогла. Всю любовь как отрезало. Вместе с доверием.

С тех самых пор Марина опасалась крупных и физически сильных парней.

С директором это не срабатывало. Точнее срабатывало, но не так, как обычно. В воспаленном воображении девушки слились образы любимых героев книг Джоанны Линдсей и полностью затмили страшные и неприятные воспоминания юности.

Александр выразился предельно откровенно: или она преодолевает робость и общается с ним как нормальный человек, или ее увольняют.

Лена объяснила, что в течение первых пяти дней запись о приеме на работу не оформляется в трудовую и обе стороны (компания и работник) имеют право расторгнуть трудовой договор, поэтому Марина решила сделать все возможное и невозможное, но пережить первую рабочую неделю. А там, если повезет, она пообвыкнется и начнет общаться с директором как все подчиненные – вежливо и дружелюбно. Ну, или хотя бы просто вежливо и не заикаясь.

– Представлять его как Джейсона тоже не вариант. Совсем не вариант, – приговаривала закутанная как мумия в толстенное одеяло Маришка. – Еще влюблюсь, будет как в дешевом бульварном романчике, фи. Хотя вряд ли, – Мариша представила как Александр обнимает ее, наклоняется для поцелуя. Страхи тут же вернулись. – Бррр! Блин, думаю о какой-то фигне. Это работа! Он – директор! Надо просто не делать из мухи слона.

Только Марина пришла в себя, только успокоилась, как прилетело сообщение.

– Кому там не спится? – буркнула девушка и принялась гусеницей барахтаться под одеялом, чтобы выпутать руку. Телефон лежал на стуле у кровати, рядом со стаканом воды. – Сергей?

Уставшая и морально и физически Маришка совсем позабыла о проблемах в личной жизни и сейчас смотрела на экран телефона в недоумении:

«Привет, родная моя. Я так соскучился! Как ты смотришь на то, чтобы сбежать на выходные в мои объятия?»

«Привет. Я завтра работаю» – коротко ответила Марина и не удержалась от комментария:

– И я на это велась? – девушка прокрутила ленту сообщений наверх и перечитала с самого начала. Червячок сомнения заполз в душу, и Марина нахмурилась. Фразы из смс напоминали о чем-то… Мысль вот-вот должна была обрести четкость. Что-то ужасно знакомое. Недавно говорили. – Да это же фразы из любовных романчиков! Вот я дура!

Разговор с Димкой и Настей в кафетерии случился немного запоздало, но случился, и теперь Марина вспоминала встречи с Сергеем, его галантность, правильные и в нужный момент сказанные слова. И даже сообщения – такие ненатуральные. Паззл сложился.

«Ты работаешь???»

«Ну да» – просто ответила девушка, не желая вдаваться в подробности, и тут же написала новое сообщение, чтобы не нарваться на допрос: «Извини, я уже легла, а завтра у меня трудный день. Спокойной ночи».

Маришка решила не изводить себя сегодня еще и разборками с Сергеем, а потому выключила звук на телефоне, перевернула экраном вниз, чтобы не реагировать на мигание лампочек, закуклилась в одеяло и закрыла глаза.

«О плохом я подумаю завтра» – процитировала Маришка любимую фразу Скарлетт из книги «Унесенные ветром» и тут же отключилась.

– Вставать рано утром в субботу – это преступление, – мама Маришки не удержалась от комментариев. Она привыкла кормить семью завтраком и сегодня вынуждена была встать ни свет ни заря, чтобы не нарушать заведенную ею же традицию. – Маришик, солнышко, ты уверена, что тебе так нужна эта работа? Потерпела бы до ГОСов, а лучше до диплома и шла спокойно трудиться. По специальности. А лучше – замуж.

– Ма, в такую компанию устроиться – это что-то с чем-то! Успею еще по специальности, – дочь скинула грязную посуду в раковину, побежала в коридор и через минуту крикнула: – Я ушла!