Гад, даже тут не смог обойтись без стёба. Кивнул себе, запоминая его имя, и повернулся к Шраму.
– Не сверкай глазами, у нас просто времени не было нормально познакомиться. Я – Олег. Эда звать Игорем, хотя, я думаю, он тебе и сам представится, как придёт к нам. А Яго…
– ...А Яго не спит и всё слышит. Роман. – Открыв глаза, отсалютовал мне рукой последний член команды. – И, в отличие от жертвы твоего произвола, я рад, что ты с нами. Ну и на практике убедился: если ты говоришь лечь – лучше упасть мордой в асфальт, но очистить тебе горизонт.
Протянув руки, ударили кулаками. Кажется, с этим парнем мы друг друга прекрасно поняли. Да и с Олегом проблем быть не должно: кроме его недальновидного умалчивания о прослушке телефона Леры, он показал себя очень надёжным технарём и держащим слово товарищем. С Игорем, думаю, мы быстро сработаемся, если я смогу засунуть своё упрямство куда подальше и начну принимать его как лидера группы. Ну а Артур – это Артур. В семье не без удода, как говорится.
Мысленно махнул рукой на причитания Аида – пока что буду обозначать их в голове позывными, – и вернулся к насущным проблемам. Никто из нас не ожидал, что обычная игра с инструкторами закончится вот так. Стоило нам выйти из леса, как один из членов команды противника схватился за рацию, и уже через пять минут мы мчались на базу: нашу команду отправляли на задание. И если сначала парни недоумевали, откуда такая срочность – время «отпуска» Мультиков ещё не вышло, – то как только Леший, инструктор по рукопашке, назвал нам имя, мы все оставили свои разногласия и шутки.
Урман.
Каким образом старый шакал умудрился засветиться, я не знаю, но это был шанс, реальный шанс поймать его. Подумать только, ещё совсем недавно я сам скрывался от властей, а теперь перешёл на сторону добра.
Знакомьтесь, Костик – гроза бандитов, террористов и абреков.
Ага, обхохочешься.
Шрам сказал, что лететь нам примерно два часа; самолёт поднялся около тридцати минут назад – значит, до точки высадки ещё часа полтора слушать жалобы Аида. Я в седьмой раз перепроверил свой рюкзак и просмотрел новые винтовки, но на этом «успокоительное» закончилось. Прежде, если я куда-то отправлялся, то кто-то непременно умирал; как правило, передвигался я всегда в одиночку, а умирали не всегда отъявленные уроды или продажные политики – надо как-то привыкать к тому, что теперь всё будет по-другому. Но проще подумать, чем сделать, и нервы слегка пошаливали, а это бесило. Правда, стоило мне вспомнить о Лерке, как нервы расслабились – зато начало грохотать сердце.
Проклятье, лучше вообще держать голову пустой.
Откинувшись назад, я каким-то чудом умудрился задремать, так что Шраму пришлось расталкивать меня, когда самолёт уже заходил на посадку в Сухуме.
– Абхазия? – Я удивлённо вскинул брови.
– Всего лишь промежуточная остановка, – проинструктировал Шрам. – Нам предстоит перелёт в Армению, на военном самолёте туда добираться неудобно, да и ни к чему нам лишний раз внимание к себе привлекать. Сейчас сменим транспорт и дальше отправимся.
– Может, скажете уже, куда конкретно мы путь держим? – раздражённо отозвался Аид.
Во все детали операции были посвящены только Эд со Шрамом, остальные просто слепо следовали указаниям, но, как оказалось, не мне одному это было не по душе.
– Конкретно сейчас нас ждёт часовой перелёт до окрестностей небольшого городка в Армении, – вмешался подошедший Эд. – Вот там после высадки организуем совет и всё обмозгуем.
Одобрительно хмыкнув себе под нос, я поднялся с треклятой скамейки и с удовольствием размял затёкшие ноги; следом за мной ковылял Аид, и мне с трудом удалось держать морду кирпичом, глядя на его скорбную физиономию. Неподалёку от замершего «Ан-26» я увидел вертолёт знакомой грязно-зелёной расцветки, но без опознавательных знаков – осторожничают. Новое средство передвижения ещё стояло на дозаправке, так что парни бродили туда-сюда, радуясь, что можно немного пошевелиться, хотя на тактическом учении шевелений с головой хватило.
Если б ещё и этот идиот подземельный перед прицелом своей задницей не тряс…
Пока парни были заняты тем, что топтали асфальт, я махнул Эду рукой, отзывая его в сторонку. Не знаю, насколько серьёзно он тогда говорил, но мысль об этом прочно засела в памяти, и я решил на всякий случай уточнить, когда тот наградил меня вопросительным взглядом:
– Твои слова об амнистии… Я просто хотел узнать, это ты так заманивал или серьёзно говорил?
Эд хмыкает.
– А я-то всё думал, спросишь или нет. Расслабься, пацан, все данные твоего нелестного послужного списка были удалены из всех баз ещё до того, как ты на всё это подписался, так что теперь к тебе никто не подкопается. Чаще всего я протягиваю руку, уже выполнив свою часть сделки.
Похлопав меня напоследок по плечу, он направился к пилоту, а я остался стоять, чувствуя глухое раздражение – я что, настолько предсказуем? – а после глупо залыбился и попытался осознать всю суть.
«Никто не подкопается…» Отныне я невинен, как младенец.