Любовь под прицелом. Рикошет

Я не стала наблюдать, как он погружает кончик ножа в рану, хотя всякого успела насмотреться за время работы журналистом, и отвернулась к двери, изо всех сил вцепившись в мужскую руку. Зато очень даже почувствовала, как дёрнулся подо мной Макс и невнятно замычал и зашипел от боли, стиснув зубы и сжав мою ладонь. Кровь тут же перестала поступать к пальцам, и я бы обязательно позволила себе взвизгнуть от невыносимо сильной хватки, но разу уж он терпел такую боль, неужели я не смогу справиться с пустяковой? Я старалась изо всех сил концентрироваться на, мягко говоря, неприятных ощущениях в ладони, лишь бы как-то абстрагироваться от внезапного приступа тошноты.

А я-то верила, что у меня крепкий желудок.

Наверно, именно поэтому я первая увидела в дверном проёме ещё одного незнакомца. Он с непринужденным видом вытирал руки салфеткой и наблюдал за своими... эм... коллегами; как только Эд выпрямился – это я заметила краем глаза, скосившись в сторону Макса, – неизвестный мне амбал подал голос:

– Мы там с Яго коридор освободили, можем выдвигаться.

– Всё спокойно? – кажется, это поинтересовался Аид.

– Угу, только самый меткий засранец что-то верещал о генерале и жалобах.

– Да попутного ветра ему в горбатую спину! Чуть парня мне не угробил, больной придурок… Я не для того столько времени за ним присматривал!

По-прежнему сжимая мужскую руку, хозяин которой отключился от боли, я следила за разговором и невольно хмурилась. Кто эти люди? Команда Макса? Но разве он не говорил, что его наняли меня убить? А они совершенно не похожи на заказчиков, иначе я бы тут сейчас не помогала им его жизнь спасать, а в лучшем случае боролась бы за собственную.

В общем, вместо обещанных ответов я получила лишь ещё больше новых вопросов.

– Эд, даже не начинай!

В моей комнате оставалось всё меньше места, потому как последнюю фразу сказал ещё один незнакомец. Он был несколько ниже своих товарищей, весь как будто на шарнирах: даже замерев недалеко от входа, умудрялся выглядеть так, будто находится в постоянном движении.

– Что значит «не начинай»? Вот ты мне скажи, какого хрена его бренную задницу понесло в этот дом? У меня выходной – законный, между прочим! Я сегодня собирался рыженькую танцевать, а не с этими горе-вояками тут кордебалет устраивать! Ты посмотри. Нет, смотри! – Эд сидел задом на пятках и тыкал себя в колено, где на светлой джинсовой ткани отчетливо виднелось бурое пятно. – Это мои счастливые джинсы! А ты говоришь «не начинай»!

– Дык он реально будет жаловаться, и генерал потом носом землю рыть начнет – кто его девочек спать положил в одну кучку.

– Да хоть пяткой навоз, не всё ли равно! Всё, мужики, берём его, и поехали. Здесь я с ним больше ничего не смогу сделать. Это будет чудо, если мы его вообще до штаба довезём...

Он поднялся на ноги и, взяв одно из полотенец, быстро вытер руки, после чего посмотрел на меня.

– Так, теперь ты, красота ненаглядная, слушай внимательно и мотай на ус – говорю один раз, поняла? – Дождавшись моего заторможенного кивка, тоже кивнул и продолжил. – Сидишь на своей красивой попе ровно, папку слушаешься; захочется подышать воздухом – нос высунула в форточку, и будет. Ты вляпалась так, что даже генерал ещё не до конца осознал всего масштаба. Нас ты не видела, не слышала и вообще не в курсе, что тут происходило. Ясно?

– Не поверят, – тихим голосом возразила я.

Моё замечание заставило поморщиться самого говорливого в этой группе.

– Чего, Шрам, реально не поверят? – Он повернулся к тому из своих, который стоял в дверях.

– Камеры чистые, охрана спит. Скажет, что спряталась в ванной – и всего делов.

– Ну, вот и ладненько. Всё запомнила? Аптечку не забудь убрать. Так, мы ушли – нам ещё твоего героя спасать! Японский городовой, такой выходной изгадил, ну!

– Я с вами хочу, – ляпнула я, не подумав.

Хотя, если быть до конца честной, хотелось проследить за тем, чтобы парень выжил.

– С ума, что ль, сошла? – хохотнул Аид, но заметив, что я не смеюсь, скорчил гримасу. – Никаких «с вами»! Возиться с тобой нам некогда, а объяснять твоему папуле после, куда ты делась, никому из нас не улыбается.

Наверно, я действительно не особенно с головой сейчас дружила.

– Он выживет? – мысли хаотично кружились в голове, и я никак не могла понять, что сейчас важнее всего, но этот вопрос сам сорвался с губ.

– А куда он денется? – тяжело вздыхает Эд. – Он нужен нам, как курочка ряба вместе с золотыми яйцами, так что у него выбора нет. Всё, золотце, не скучай!

Больше не обращая на меня внимания, он махнул рукой своей команде, и все пришли в движение. Эд и тот, кого он называл Аидом, подняли снайпера, который по-прежнему был без сознания, и, удерживая его с двух сторон, направились к выходу. Самый низкий из них выскользнул в коридор первый, а вот угрюмый педант с салфеткой, скатанной в ровный шарик, шагнул ближе ко мне, заставив нервно отшатнуться от него.

Не к нему ли обращался Эд в первые секунды после прибытия? Шрам, кажется?

– Ты же не высидишь спокойно, да?