Любовь под прицелом. Рикошет

Ещё одним минусом стал запрет отца на мою работу. Первым делом после завтрака на скорую руку я позвонила на работу, чтобы придумать отмазку на своё отсутствие, но начальница ответила, что я на неё больше не работаю, недвусмысленно намекнув, что ей звонили «сверху». На глаза на мгновение навернулись слёзы – я этой чёртовой карьере всю себя отдала, бывала там, куда солнечный свет не проникает, а отец... В общем, все мои труды перечеркнули парой слов, и вряд ли я теперь когда-то снова устроюсь по специальности.

Артём сегодня мало обращал на меня внимания, предпочитая обсуждать с вновь прибывшими план моей защиты и перевозки обратно в загородный дом. Я чувствовала себя словно в клетке, но больше всего бесила беспомощность: как тут стоять за себя, когда ты не знаешь, от кого надо защищаться, и с какой стороны прилетит следующий удар?! Занятий тоже никаких – у меня тут даже книг особенно нет, только парочка по журналистике, – и в итоге мне пришлось мариноваться в собственных мыслях. Единственное, что мне разрешили сделать – это выйти на лестничную клетку и проверить почтовый ящик – естественно, под присмотром парочки амбалов. Они собирались сперва сами проверить каждое письмо на предмет угроз или ещё чего, но я устроила им такой словесный бой, что забирать из моих цепких пальцев несколько конвертов парни не решились. Проскользнув мимо подозрительного взгляда Артёма, я забаррикадировалась в спальне и принялась просматривать почту. Парочка писем оказалась со старой датой – задолго до моей поездки в Осетию; ещё одно отправлено с прошлой работы - бывший начальник интересовался, не хочу ли я вернуться. Это было очень кстати и, возможно, когда вся эта канитель закончится, я приму его предложение – если он не побоится пойти против моего отца, конечно. Я спрятала конверт под матрасом, переключив внимание на последний, и вот он-то заставил меня насторожиться. Обычный такой коричневый конверт без обратного адреса, да и мои данные были указаны скупо – только журналистский псевдоним, собранный из вырезанных букв журнала.

Всё в жанре второсортного боевика.

Первым желанием было отнести его Артёму; мало ли, чего там – мини-бомба, например, – но после любопытство пересилило, и я вскрыла хрупкую бумагу. Это был обычный текст, отпечатанный на компьютере; очень умно, учитывая всю ситуацию. В письме всего одно предложение: «Сегодня на крыше после двенадцати». У меня почему-то даже сомнений не возникло, от кого это послание. Вот только... Ну, бред же!

Вскочив на ноги, я заметалась по комнате. Тот, кто был на крыше, явно не дилетант, он чётко знал, что делает, ни о каком везении речи не шло – там работал профессионал. И этот профи вот так запросто подкинул письмо в почтовый ящик... Письмо, которое сто процентов привлекло бы к себе внимание уже тем, что на нём нет ни нормального имени адресата, ни обратного адреса, ни, чёрт возьми, имени отправителя. Он же видел, что во дворе я была не одна. Не просто видел – он совершенно точно осознано не тронул «моих» парней. Я слышала, как об этом говорил Артём с новым взводом нянек. И вот так вот спалиться?

Не смог нормально придумать, как со мной связаться?

Допустим. Но у меня тогда к нему сразу два вопроса. Первый: почему он просто не пришёл и не позвонил в дверной звонок – эффект был бы тот же; второй: а зачем ему вообще связываться со мной? Рациональная часть меня кричала, что пытаться встретиться со снайпером – большая ошибка; журналистская же чуйка толкала на безумства, но она же и сигналила: с этой запиской не всё так просто.

Я села на край кровати и ещё раз перечитала несколько сухих слов, а потом, вложив письмо обратно в конверт, решила вспомнить, как мы с отцом играли в детстве. Он описывал мне ситуацию, а я должна была рассказать ему, какие ожидают последствия, или как могут развиваться события. Мама ругала отца за такие игры, а он говорил, что воспитывает во мне тактическое мышление. Ну что ж, папа, спасибо. Попробуем и сейчас «поиграть», только теперь ситуацию загадывает мой несостоявшийся убийца.

Дано: отряд нянек и одна слабая девушка под их охраной. Её жизни что-то угрожает. Как должны действовать охранники? Закрыв глаза, начала прокручивать в голове эту ситуацию с разных сторон и каждый раз мысленно спотыкалась на двух моментах: меня не должны были и близко подпустить к почтовому ящику, пусть и под присмотром, а конверты, даже будь это просто счета, в первую очередь обязаны были проверить бойцы. Не должны, а именно обязаны!

И то, что послание попало ко мне в руки, это нелепая случайность, следствие снисходительного ко мне отношения – в первую очередь, Артёма. Видимо, мой кислый вид, с которым я перемещалась по квартире от безделья, так его достал, что он пошёл на уступки, тем самым допустив промашку, которая может стоить ему головы, если отец узнает. Мог ли профи своего дела рассчитывать, что записка достигнет адресата? И... Я ли вообще адресат этого послания?!

Я попыталась представить действия парней, если они узнают о письме, но ход моих мыслей прервал стук в дверь комнаты.