Любовь по соседству

Голос Конора из радионяни обрушился на Гриффина, как ушат холодной воды. Да и на Николь, видимо, тоже.

— Похоже, наша ночь закончилась, — неохотно заметила она, приглушая громкость радионяни. — Мне нужно идти.

— Да, я догадался. — Гриффин протянул к ней руку и отбросил мокрую прядь с лица Николь, одновременно погладив ее щеку кончиками пальцев.

Всего лишь одно легкое прикосновение, но в нем сразу же с новый силой вспыхнуло пламя, которое теперь он еще не скоро сумеет погасить. И все это за одну чертову ночь. С кем-либо другим Гриффину с головой хватило бы этого времени, но с Николь…

Теперь вопли Конора доносились до них и без радионяни, ненавязчиво напоминая, что их время вышло.

— Тебе лучше пойти к нему, — мягко заметил Гриффин. Больше всего на свете ему бы сейчас хотелось удержать ее возле себя, но он прекрасно понимал, что это невозможно.

Николь на мгновение прикрыла глаза:

— Жаль, что все так быстро закончилось.

— Да, мне тоже жаль.

— И теперь между нами все станет иначе?

— Похоже на то.

Они говорили друг с другом как какие-нибудь вежливые незнакомцы, а ведь всего пару минут назад он губами ласкал ее соски, а ее ноги обвивали его талию. Да, все действительно стало очень странным.

— Я сразу подумала, что потом могут возникнуть некоторые сложности.

Кто бы сомневался! Теперь каждый раз, глядя на нее, Гриффин будет вспоминать то, что между ними произошло, и хотеть большего.

— Но оно того все равно стоило, — заверила она.

— Это точно.

Улыбнувшись, Николь начала было вылезать из джакузи, но потом снова села.

— Я понимаю, это звучит глупо, но не мог бы ты закрыть глаза?

— Ты серьезно? — Гриффин улыбнулся, хотя внутри его все сжалось.

— Да, просто… — Николь неопределенно помахала рукой, как бы намекая на то, чем они тут только что занимались, — это было совершенно другое.

— А ты не перестаешь меня удивлять.

— Но ведь это же хорошо, разве нет?

— Да, наверное. Знаешь, — Гриффин выловил ее трусики, — ты можешь просто снова их надеть.

— В воде это слишком долго. Да ладно тебе, просто зажмурься на пару секунд, и я пойду к Конору.

Она просто неподражаема. Как можно стесняться и смущаться после того, чем они тут только что занимались? Нет, определенно, Николь привлекала его все больше и больше. Она никогда не действовала так, как он ожидал, и ему это нравилось.

— Ладно, — сдался он и закрыл глаза.

— Спасибо.

Гриффин услышал плеск воды.

— А еще я возьму твое полотенце, свое я забыла дома.

— Всегда пожалуйста. — Пусть его глаза и были закрыты, но воображение с легкостью их заменяло, и он буквально видел, как она заворачивается в пушистое полотенце. Сейчас Гриффин мечтал лишь о том, чтобы схватить ее и продолжить их упражнения в джакузи.

Пусть она и полностью выбила его из равновесия, сейчас такие мелочи Гриффина не волновали. Он просто хотел ее. Но игры закончились, и она уже полностью превратилась в заботливую мамочку.

— Значит, — начала она, пятясь к дому, — все было замечательно, увидимся завтра?

— Ага.

Даже после того, как дверь захлопнулась и он остался совершенно один, Гриффин несколько бесконечных минут все еще смотрел в ее сторону. Ей нужна была лишь одна ночь. Проблема в том, что ему этого явно оказалось мало.

А это означало лишь одно — он вступил на опасную территорию.

Но отступать Гриффин не собирался.

Единственным недостатком взросления Конора стали его ночные кошмары.

Заботливо подоткнув одеяло, Николь погладила светлые волосы малыша, который свернулся калачиком, прижимая к груди плюшевого крокодила. Только что ей пришлось снова его укачивать, а теперь он спал, напрочь забыв о тех ужасах, которые только что заставляли его отчаянно кричать.

Лунный свет мягко лился во временную комнату Конора. Почти все их вещи остались в сгоревшем доме, но Гриффин притащил достаточно игрушек, чтобы малыш мог чувствовать себя как дома. Такая забота одновременно и тронула и удивила Николь. Похоже, Гриффин оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Ведь разве можно было догадаться, что он поймет, как важно для трехлетнего малыша привычное окружение?

Николь задумчиво глянула на книжки, которые Конор больше всего любил «читать», машинки у кровати и доску в углу. Самые важные сокровища, настоящее сердце его мира. Так же как и сам он был ее драгоценным сокровищем.

Она перевела взгляд на сына, казавшего невероятно крошечным в огромной двуспальной кровати. Специально, чтобы он не свалился на пол, она устроила бордюрчик из подушек, но от этого он лишь казался еще меньше. И Николь невольно улыбнулась, вспомнив, как сынок радовался тому, что наконец-то сможет спать в такой кровати, как большой мальчик. Он растет прямо на глазах. Как же быстро летит время!

Неторопливо подойдя к окну, Николь оглядела такую знакомую ей улицу. Как же все здесь тихо и привычно!

Когда ее бросил муж, она прибежала именно сюда, домой. Пусть она тогда и сдавала этот дом, но она сразу же разорвала договор и поселилась тут сама, ведь в такую тяжелую минуту ей просто необходимы были счастливые воспоминания, пропитавшие это место насквозь.