Любовь по соседству

— Не хочу спать, — заныл Конор.

— Возможно, нам лучше переночевать прямо здесь.

— Но кухня еще не готова, плиту нужно подключить, все проверить…

Значит, она может либо остаться здесь с неработающей плитой, либо провести еще одну волшебную ночь с Гриффином.

Как будто у нее есть выбор.

— Ладно, пойдем.

На пороге она еще раз обернулась на кухню своей мечты и невольно вздохнула. Теперь это место всегда будет напоминать ей о мужчине, которого она любила… и потеряла.

Этой ночью они занимались любовью при свете луны. Овладевая Николь, Гриффин смотрел ей в глаза и чувствовал, что существующая между ними связь сейчас крепка, как никогда.

Потом он лежал без сна, прислушиваясь к ее мерному дыханию, и никак не мог решить, что же ему теперь делать.

Он слишком привык находиться рядом с Николь и ее сыном. И он точно знал — даже когда они расстанутся, с ним навечно останется память о них. И это ему совершенно не нравилось. Но и не уйти Гриффин тоже не мог. Ведь если он снова полюбит, а потом потеряет дорогих ему людей, он этого просто не перенесет. Что ж, похоже, он оказался точно таким же трусом, как и Лукас, и ничего с этим не поделаешь.

Прижав к себе Николь, Гриффин уже в сотый раз напомнил себе, что их время на исходе.

— Мам? — послышалось из радионяни.

Николь все еще крепко спала, так что Гриффин осторожно высвободился из ее объятий, встал и пошел к проснувшемуся малышу.

При желтом свете ночника усевшийся посреди огромной кровати с крокодилом в обнимку мальчик казался невероятно крошечным.

— Страшно, Грифф.

— И что страшного? — спросил он, усаживаясь рядом с Конором.

— Не знаю. — Малыш потер кулачками глаза, а потом снова улегся, все так же крепко прижимая к себе крокодила.

— Ничего не бойся. — Гриффин погладил мальчика по светлым волосам. — Ведь я с тобой, все хорошо.

— Хорошо. — От обворожительной улыбки внутри Гриффина что-то дрогнуло. — Хороший папа.

Конор скоро заснул, а окаменевший Гриффин так и остался сидеть неподвижно. Папа? Ну уж нет. К этому он не готов. Слишком велик риск. А ведь Николь с Конором и так для него уже слишком много значат. Нельзя, чтобы ребенок решил, что Гриффин всегда будет рядом, чтобы отгонять его кошмары.

Все окончательно вышло из-под контроля. А значит, нужно срочно что-то менять.

Когда он вернулся к себе в спальню, Николь уже проснулась.

— С Конором все в порядке?

— Да, он спит.

— Я слышала, что он тебе сказал, — тихо заметила Николь, махнув в сторону радионяни.

— Хорошо. Значит, мне не придется тебе ничего объяснять.

— Гриффин…

— Слушай, просто нечестно заставлять Конора через все это проходить.

Гриффин стал одеваться, но, еще раз оглянувшись на Николь, чуть не разделся снова, так сильно ему захотелось вернуться к ней в кровать. Нет, все, шутки кончились, теперь пора поступать так, как велит разум, а не тело.

— Ты прав. — Николь завернулась в простыню. — Нам не следовало заходить так далеко.

В лунном свете у Гриффина никак не получалось разглядеть ее глаза. Ладно, наверное, это и к лучшему, ведь он сам не был уверен, что действительно хочет знать, что она сейчас чувствует. Ведь тогда уйти станет еще сложнее.

— Конор — всего лишь маленький мальчик, которому нужен отец. — Николь пожала плечами. — И ему с тобой хорошо и весело. Неудивительно, что он стал так о тебе думать.

Похоже, ночные откровения малыша произвели на нее гораздо меньшее впечатление, чем на него самого.

— Я не хотел…

— Я знаю. И тебе совсем не обязательно бежать из дому посреди ночи. Тебе не в чем себя винить.

Черт, а ведь Николь права. Он сейчас действительно пытается убежать. И как ни прискорбно это сознавать, этому есть лишь одно объяснение — он запаниковал. Все просто. Ему захотелось убежать как можно быстрее, чтобы не ранить Николь с Конором сильнее, чем он и так успел сделать.

И себя.

Но, еще раз взглянув на Николь, он понял — убежать ему тоже будет не просто.

— Расслабься, Гриффин. — Николь слегка улыбнулась. Я не собираюсь рыдать и молить тебя остаться.

«А почему бы и нет?»

— Мы успели насладиться друг другом, но теперь все закончилось, ведь так?

Гриффин потер грудь, как бы пытаясь унять проснувшуюся там боль. Но легче от этого не стало.

— Ложись спать, — продолжила она. — А завтра мы во всем разберемся.

Глава 10

Когда Николь проснулась, Гриффин уже ушел. На диване, где он досыпал остаток ночи, лежала краткая и не слишком-то любезная записка.

«Я в офисе, вернусь вечером. Если что-нибудь нужно — звони».

— Если что-нибудь нужно? — недоверчиво прошептала Николь, а потом скомкала бумажку и закусила губу. Ей нужно лишь… Ладно не важно. Со всем покончено и не стоит даже мечтать о несбыточном.

Она и так почти всю ночь тихо плакала и ругала себя. Ведь все случилось именно из-за нее. Она сама пришла к мужчине, а потом в него еще и влюбилась. А как только все стало слишком сложно, он сбежал.