Любовь по ошибке

- Солнце, клянусь! - честно ответил я. Ну, почти честно. Скрестив пальцы. - На дереве -это нам не надо.

Деньги и связи в наличии. А вот как остаться в стороне, тут стоило подумать. Хорошенько.

- Ты как сегодня? - спросила она.

- Поздно. Злой и, возможно, пьяный.

- Тогда приезжай. Посмотрю на тебя пьяного.

- Боюсь, тебе не понравится, - вот это уже было честно, без пальцев за спиной.

- Ты дебоширишь? Или блюешь на пол?

- Вроде, нет, но...

А правда, что я делаю, когда пьяный? Клею стремных баб в барах? Швыряю об стены все, что попадет под руку? В последний раз было именно так.

- Тогда приезжай. Мужчину нужно увидеть пьяным, пока. пока еще на берегу.

На берегу. Пока не женаты, ты имела в виду.

Может, уже хватит притворяться? Сказать все словами? Раз уж даже мама в лоб спросила, правда ли, что я собираюсь жениться. Видимо, Ксю ей так и доложила. Ну так ведь и.

собираюсь, да. И все эти «если нам удастся подружить детей» - лесом! Не «если», а «как» и «когда».

Удастся!

И я даже знаю, как сделаю ей предложение. Не сегодня, конечно.

- Хорошо, приеду. Но я тебя предупредил...

55

Елена

Ближе к вечеру я начала сомневаться, а не ступила ли.

Пьяные мужчины вызывали у меня безотчетный страх, смешанный с раздражением и брезгливостью. Это пошло с детства: отец в последние пару лет перед их с мамой разводом пил много и часто. Приходил домой поздно, и каждый раз начинался безобразный скандал. Я накрывала голову подушкой и тихо плакала. И все мужчины, с которыми я встречалась, в пьяном виде были ну очень неприятными. Причем в самых разных вариантах: развязный хам, слезливый нытик, опасная сволочь, нудный морализатор. Пожалуй, только один, набравшись, приходил домой и тихо заваливался спать. Но об этом я знала лишь с его слов, поскольку он был женат. Кто его знает, мог и врать.

Конечно, можно было позвонить и сказать, что передумала. Но не стала. Рано или поздно все равно это случилось бы, и уж лучше сейчас. В конце концов, это, пожалуй, единственный способ взглянуть на человека, когда он практически себя не контролирует. Ну да, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Каков он пьяный, такова и его суть, которая обычно сидит в темном подвале на цепи.

Но все равно я нервничала. Потому что это был экзамен не только ему, но и мне. Смогу ли я продолжить наши отношения, если он под мухой окажется, мягко говоря, неприятным ? Или если какая-то мелочь взбесит его так, что хоть в окно выпрыгивай? Я ведь должна была думать не только о себе, но и о Тиме.

В половине двенадцатого раздался звонок:

- Ленка, я еду.

По голосу сразу стало ясно: готовченко. Ну и сама я подобралась в полную боеготовность. Неизвестно, откуда и как Кирилл ехал, но в начале первого запищал домофон. А дальше тишина. Я подождала, выглянула в глазок, приоткрыла дверь квартиры.

- Гав!

Из-за двери высунулась шкодная морда с розой в зубах. Кирилл стоял на четвереньках -рубашка на три пуговицы расстегнута, галстук полуразвязан, волосы взлохмачены. Интересно, удастся ли отчистить брюки на коленях?

- Спасибо хоть за задницу не укусил, - хмыкнула я. - Заползай!

Он прошествовал в квартиру походкой комодского варана и поднялся, держась за стену. Отдал мне розу, чмокнул в щеку - да, амбре было ничего себе.

- Я, знаешь, Ленка, был злой, а потом вспомнил, что к тебе поеду, и стал добрый, да... знаешь... я, наверно, совсем пьяный. или не совсем. И знаешь, я тебя хочу, да. но тера. тереотически. лучше, наверно, не надо. Я у тебя на кресле посплю, можно?

Удачно мне в голову пришло, что если Кирилл будет в дрова, придется складировать на кресле. И заранее разобрала. Кое-как добравшись до него, он рухнул - кресло жалобно крякнуло. Я сняла с Кирилла туфли, укрыла пледом. Он поймал мою руку, поцеловал и пробормотал, уже засыпая:

- Лен, выходи за меня. замуж.

Погасив свет, я вышла на кухню. Налила полбокала вина из начатой бутылки, подошла к окну. Там в бледном сумраке белой ночи улыбалось мое отражение. Мы с ним чокнулись и выпили.

Я ничего не слышала. Наверняка он не собирался делать мне предложение вот так. Поэтому. я ничего не слышала.

И все равно было приятно.

Будильник я поставила на семь, но Кирилл проснулся раньше. Когда я с трудом продрала глаза, он сидел и сжимал ладонями виски. Без пиджака, в расстегнутой рубашке, растрепанный, помятый. Тот еще красавчик.

- Привет, - пробормотал хрипло. - Извини, я, кажется, здорово вчера набрался. Вроде, не так уж много выпил. Наверно, паленка какая-то попалась. Сейчас не знаешь, где налетишь, даже в приличном месте. Что было -то хоть?

- Ты совсем ничего не помнишь?

Я подошла, погладила его по голове, стараясь не слишком глубоко дышать.

- Ну. местами-временами. Тут помню, тут не помню. Песни не пел? Стриптиз не плясал?

- Нет, - хихикнула я, представив подобную сцену.

- А что делал?

- Облаял меня из-за двери.

- В смысле? - кажется, он всерьез испугался.

- В прямом. Изображал собачку. На четвереньках. И с розой в пасти.

- Розу помню, - Кирилл кивнул и поморщился. - Черт, башка трещит. Кажется, я ее в ресторане из какой-то вазы спионерил.