Любовь по обмену

А после игры, когда я выхожу из раздевалки, меня встречают Зоя и мистер Градов — они оба смотрели матч с трибун. Мужчина крепко обнимает меня и даже приподнимает от земли. Мне не верится, что кто-то может вот так радоваться за меня, так гордиться. Мы идем домой пешком, он все говорит и говорит по-русски, а я что и могу понимать, так только его эмоции. Но мне и этого достаточно, о лучшей поддержке я никогда и не мечтал.

— Отдашь мне их? — Шепчет Зайка, улыбаясь.

Отрицательно качаю головой.

— Нет. — Наклоняюсь к ее лицу, пока ее отец не видит. — Это теперь мой талисман навсегда.

Сжимаю в кулаке в кармане тонкое кружево.

— Это фетишизм. — Смеется она. — Давай я подарю тебе что-нибудь обыкновенное взамен. Будешь таскаться повсюду с женскими трусиками — тебя неправильно поймут!

Неохотно передаю свою находку, которую Зоя тут же прячет в карман.

— Ладно. — Подмигиваю. — Есть у меня одна идея.

Зоя

Утром в понедельник я выбираюсь из комнаты Джастина незамеченной. Завтрак проходит в относительном спокойствии, но напряжение со стороны мамы становится все ощутимее. Она не улыбается, не смеется и выглядит какой-то встревоженной. Вставая из-за стола, даю себе слово поговорить с ней в ближайшее время.

Дорога до университета дается нам нелегко: моего американца, привыкшего к теплому климату, буквально колотит от холода. Для него путь в несколько сот метров с непривычки превращается во что-то вроде в антарктической экспедиции, где нужно идти вперед, чтобы выжить. И пусть мне не так тяжело, как ему, а на градуснике всего три градуса ниже нуля, но я прекрасно понимаю это самое состояние, когда организму требуется хотя бы пара недель, чтобы настроиться после теплого лета на осенний лад.

Когда мы заходим в фойе универа, Джастин уже шмыгает носом. Руки красные, губы синие, но жалеть он себя не дает: «Хо-ро-шоу, нар-мал-на». Через пять минут, согревшись и сдав куртку в гардероб, он уже прикалывается над Полем, который приходит на занятия в капоре и варежках — их ему одолжила добрая бабулька, у которой он живет.

Поторапливаю их, напоминая про время. Занятие начнется уже через минуту, а опаздывать нельзя ни в коем случае — Лариса Геннадьевна, которая преподает нам современную историю языка, не из тех, кто закрывает глаза на подобные вещи. Она настоящая психопатка. Попросит выйти, и если ты не сделаешь, как она хочет, начнет голосить. Посмеешь ослушаться — твои вещи полетят в коридор. А через пару секунд после случившегося она будет продолжать лекцию с таким видом, будто ничего и не произошло.

Заходим в аудиторию. Она огромная: сегодня занимаются вместе целых три группы. Студенты уже расселись и готовятся к началу лекции. Поднимаемся на самый верх, периодически здороваясь с теми, с кем знакомы или учимся вместе. Машу рукой Никите, Диме, Маше, киваю Вике и ее подружкам, но те отворачиваются. Когда мы занимаем свои места, слышу перешептывания внизу, но, конечно же, не отношу их на свой счет.

А зря.

На первой же перемене меня повсюду сопровождает шепот. Провожаю Джастина на занятия для иностранных студентов и снова слышу хихиканье за спиной. Иду на следующую пару — тихие разговорчики проносятся по коридору. Сажусь обедать, столовая наполняется шепотками, словно ветер разносит пожухлые листья перед грозой. Опускаю глаза и принимаюсь за обед.

— Ты тоже это видишь? — Спрашиваю у Маши, которая застывает с ложкой в руке и сосредоточенно оглядывает помещение.

От ее взгляда разговоры сидящих поодаль девчонок тут же прекращаются.

— Похоже, мы чего-то не знаем. — Предполагает подруга.

— Лучше и не знать. — Отмахиваюсь я.

Кто-то в очереди перед раздачей смеется, показывая на меня пальцем. Не узнаю этих девиц. Кажется, они учатся на курс младше. Мне становится не по себе.

— Догадываешься, чьи проделки? — Оглядывается Машка.

— Еще бы, — не задумываясь, отвечаю я.

И дальше все продолжается по уже знакомому сценарию. Куда бы я не шла, везде за мной следуют переговоры и сплетни. «Ш-ш-ш», «смотри-смотри», «это она» — их голоса сливаются в противный скрип, будто кто-то гнилые зерна в ступе перемалывает.

Мы приходим в аудиторию к Станиславу Вячеславовичу. До лекции еще около десяти минут, преподавателя нет. Зато ребята — все свои, давно знакомые. Но и с ними, почему-то, мне нет теперь покоя. Невозможно игнорировать эти переглядывания. Вроде взрослые люди, а посмотришь — детский сад. Шепчутся за спиной, обсуждают, поглядывают искоса. И ни у кого духу не хватает подойти и в лоб сказать, что они обо мне думают.

Через минуту возвращается Джастин со своих занятий. С ним ребята здороваются охотнее, но когда парень подходит ко мне и садится рядом, волна шепотков становится похожей на настоящее цунами, готовое поглотить нас целиком.

— Я чего-то не знаю? — Наклоняется он ко мне.

Все кажутся занятыми своими делами, но продолжают время от времени оборачиваться на нас. Замечаю улыбочку Вики — та выглядит ужасно довольной собой. Еще бы. Мало ей было донести про меня Славе, так она еще и всему универу раструбила.

— Все нормально. — Говорю я с каменным лицом.