Любовь по Интернету

— Василий приглашает нас в «Мак». Пойдешь?

Девочка пожала плечами и кивнула.

— Ничего парень! — тихо шепнула ей Нинка. — Одобряю! Ты чего такая кислая? Уж не ревнуешь ли?

Алиса невесело усмехнулась. Ревнует, не ревнует! Какая разница! Между ней и Васькой такая пропасть, вовек не перепрыгнуть!

— Дурища! — Нинка снова ткнула ее в бок. — Да он же глаз с тебя не сводит, ты что, не видишь!

Алиса недоверчиво посмотрела на сестру.

— Да-да! И говорили мы с ним только о тебе. Вася все описывал твои подвиги. Оказывается, ты не такая уж невинная овечка, какой прикидываешься!

Происходящее было похоже на сон. Они посидели в «Маке», потом пошли на Поклонку и катались с горок, а потом долго гуляли, болтая обо всем на свете. Позже Алиса даже не смогла бы вспомнить, о чем они с таким упоением говорили, но разве это имело хоть какое-нибудь значение!

Нинка вдруг куда-то исчезла, и Алиса осталась с Васькой наедине. Пошел снег, мягкие хлопья падали на новую прическу…

— О чем ты думаешь? — неожиданно обратился парень к девочке.

— О брекетах, — честно призналась та.

— Что? — Вася непонимающе уставился на нее.

— Прикидываю, мешают они целоваться или нет.

— Так проверим! — загорелся Васька. Он положил руки Алисе на плечи, повернул ее к себе и, наклонившись к самому лицу, поцеловал.

По-моему, нормально! — сказал он, оторвавшись наконец от Алисы. — Немножко необычно, но, в общем, ничего!

— Да, сойдет, — кивнула Алиса. Щеки ее пылали, сердце готово было выпрыгнуть из груди, но она поражалась самой себе. Мало того что поцеловалась с Васькой — с самим Васькой Кузнецовым! — так еще может спокойно обсуждать это! Неужели она действительно изменилась?

— Хорошо, что у тебя нет брекетов. А то бы мы сцепились ими… — проговорила она задумчиво.

— И не смогли бы расцепиться! — подхватил Васька. — Представляю, что бы началось. Пришлось бы «скорую» вызывать!

— И в больнице наши челюсти вскрывали бы консервным ножом! Или разрезали автогеном…

Ребята еще долго гуляли по морозным улицам, болтая о том о сем.

Возле подъезда они опять поцеловались.

— Ну вот, — подвела итог Алиса. — Теперь ты знаешь, каково это — целоваться с Терминатором.

Васька снова, в который раз за этот день, громко фыркнул.

— Грушина! С тобой прикольно! Давай гулять! — предложил он.

— Давай, — кивнула Алиса, думая, что ей самой с собой сегодня тоже прикольно. А еще прикольнее будет с родителями, когда она поднимется сейчас наверх. — Только пока уже достаточно. Идет?

Девочка поднималась в лифте и гадала, когда же она наконец проснется. Все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой. Потом Алиса вдруг поняла, что пробуждения ждать недолго. Вот сейчас она откроет дверь, и… Алиса боялась даже представить, что ее ждет. Родительский гнев будет ужасен. Мысленно она перебирала все совершенные в этот день «смертные грехи». Прогуляла школу — это раз. Экстремально постриглась и покрасилась — это два. Линзы — это три. А уж про пирсинг и тату и говорить нечего — это перевешивало все остальное вместе взятое.

— Ну как стенгазета? — раздался с кухни участливый голос мамы. — Успели?

Алиса замерла, не поверив своим ушам. Какая стенгазета? Куда успели? И почему не слышно праведного родительского гнева?

Появилась Нина, и все разъяснилось.

— Это я рассказала тете Марине про стенгазету, — громко заявила она, делая сестре сумасшедшие знаки руками. — А ты тоже хороша! Не предупредила родителей, что задержишься. Да мне бы за такое знаешь что было!

Привыкшая к находчивости и неожиданным выходкам сестры, Алиса быстро сориентировалась:

— Да, с газетой мы успели, но с таким трудом! — на ходу принялась импровизировать она. — А все из-за Наташки Борисовой. Мы даже почти закончили, и тут она принялась гоняться за Мишкой Медведевым. А газета у нас была разложена на полу. И тут Наташка как наступит своей ножищей прямо в самый центр, где у нас Эминем был Приклеен! Ужас! Сменку-то она не носит, сами понимаете. Пришлось Эминема срочно Киркоровым заклеивать.

— И кто-то еще говорил, что не умеет врать! — хихикнула в кулак Нина.

— Тогда я не врала, — прошептала в ответ Алиса. — Я действительно думала, что не умею! Я не знала, что это так просто.

— Ну ты даешь! У тебя же потрясающие способности!

— Алиса! Что это с твоей головой? — мама неожиданно возникла рядом и теперь, держась за сердце, смотрела на дочь безумными глазами.

— А это… Понимаешь, мамочка, в школу пришли практиканты… Из парикмахерского училища. У них скоро зачет по молодежным прическам. Им обязательно нужно было на ком-то попрактиковаться. Ну вот я и выручила одну девочку…

— Дурочка моя! — всплеснула руками мама, и Нина, ехидно улыбнувшись, закивала. — Разве так можно? А если бы она тебе голову испортила?

— Тогда я бы, как у Нинки, себе стрижку сделала! Под ежика. Этого никакой парикмахер не испортит!

— А что это у тебя в ушах? И в носу? — голос папы звучал гораздо суровее маминого.

— Господи, да это же сережки! — воскликнула пораженная мама. — А я и не заметила…