Любовь: нет, но хотелось бы

А в последнее время и вообще никто не церемонился. Предполагается, очевидно, что в 30 дама не должна бояться и самого черта, а также пренебрегать базовыми правилами безопасности (право следовать которым имеют даже пенсионерки). 30-летняя тетка обязана крайне безразлично относиться к возможности, например, продажи ее на органы или в страны третьего мира, ведь даже работорговцы оказывают большую милость, связавшись с такой бракованной и полуистлевшей от старости шкуркой. Вот в 17 годиков еще можно иметь слабые возражения против группового изнасилования, а в 30 это уже, видимо, смешно.

Кстати, Лариса особенно любила упоминать в случаях подобных сомнительных предложений о том, что пойти-поехать так сразу ночью «в лес» возможности нет – родители будут волноваться. Оппоненты оказывались в шоке. Они вообще никогда не думали, что женщин старше 17 кто-то когда-то рожал (зачем производить такую рухлядь?) и, тем более, этому кому-то небезразлично, куда данные тетки направляются. Что за дерзость? Понравилась в старости маньяку – порадуйся, ведь получила внимание от высшего существа.

Это прямо стеклянный возраст, по достижению которого последствий, видимо, не наступает уже ни за что. 30-летние женщины должны исчезнуть не только из поля зрения любовных радаров мужчин, но и перестать существовать для уголовного кодекса и доблестной полиции.

Тем не менее, даже у этих возрастных бесполых невидимок иногда случаются фертильные конфузы.

В офисе Ларисы с утра понедельника рыдала Машка. Звуки отчаяния были столь душераздирающие и мозговытошняющие, что казалось, у нее, как минимум, украли почку. Или новый айфон.

Коллеги поначалу даже боялись спрашивать, что случилось. Не подумайте, они не такие уж щепетильные. Если у кого-то круги под глазами сильнее обычного, то каждый входящий доброжелатель считает своим долгом проорать об этом приятном факте так, чтобы даже прохожие на улице за закрытыми дверями услышали о хилом внешнем виде сотрудника. Но в этот раз остатки приличия, унаследованные, не иначе как от давно и стыдливо вытравленных из фамильной истории предков-дворян, победили.

Машка, утерев прозрачные кровоподтеки от бесцветных слез, все же призналась, в чем дело. Оказалось, залетела. Пошло, банально, до неприличия стандартно. И это в 30-то зрелых и бывалых лет!

Так же рыдала какая-нибудь непутевая крестьянская девка, нагуляв отпрыска от местного пастуха. С тех пор человечество изобрело айпады, вертолеты и Макдональдс, а интонации в дамском плаче по поводу грозящего радостного материнства не поменялись.

Мужик случайный, говорит. Выбирать не приходится. Не настолько случайный, чтобы имени не спросить, но достаточно, дабы не знать, в котором часу он приходит с работы и может ли паспорт будущего отца похвастаться девственным отсутствием штампов. В общем, скоропостижную семью создавать не с кем, не на чем и не за что.

Тут, естественно, началось шоу под гордым названием «Разрешите Вас завиноватить!».

– Дети – это счастье! – радостно изрекла бездетная и хорошо выспавшаяся специалистка по логистике, помахивая сумочкой за несколько тысяч евро.

– Бог даст ребенка, даст и на ребенка! – почему-то неожиданно даже для себя крякнул завхоз, только что внимательно читавший в интернете новости о тяжелом положении в лагерях сомалийских беженцев. Новости были снабжены подробными картинками оголодавших детских скелетиков. Надо думать, что ребенком завхоз признавал только что-то толстое и румяное. Логика всегда была его сильной стороной.

– Грешно аборт делать! – заявил Иван Иванович, которому самому, в силу пола и счастливой биологической случайности, такой страшный грех совершить не довелось. Этим фактом он весьма гордился. Любовниц, правда, менял часто и хаотично, презервативы отрицал, как класс.

Машка кокетливо посмотрела на свою начальницу, ожидая аттракциона неслыханной щедрости в виде предложения платить хорошие деньги в декрете или там попридержать рабочее место.

– Да сейчас тепличные условия, в сравнении с тем, где и как рожала я! Зато ребенок, наконец-то, принесет счастье в твою жизнь! Тебе уже за 30! Что еще надо? Скажи спасибо, что хоть так, без мужика, успела! – гордо выплюнула работодательница, и всем стало ясно: финансов ждать не следует. Да и место в компании охранять, как важный правительственный объект, никто не будет. Про счастье и любовь всегда говорят, когда не хотят давать денег. Видимо, в декрете женщины счастливы настолько, что им вообще не требуется финансов. А после 30 они еще и потребность в ежедневном питании теряют.

Тем временем форс-мажоры, связанные с «пожилыми» женщинами, в офисе не прекращались. Новая ситуация гораздо сильнее травмировала коллектив, чем вполне себе ожидаемый случай с одинокой Машей.

33-летняя секретарша с аскетичной зарплатой в 35 тысяч рублей пришла в шубе стоимостью примерно 135 тысяч.

Коллеги вперили в нее десятка два глаз из всех углов, как крысы:

– Где взяла?

Спрашивают так, типа ненавязчиво, но с дрожью в голосе.

Цифры-то, пардон, конкретно не сходятся. У коллектива диссонанс, простите за грубость, когнитивный.