Любовь небесного цвета

Людям было, о чем задуматься. Во-первых, гомосексуальные отношения и гомоэротические чувства оказались значительно более массовыми, чем было принято думать. Во-вторых, сексуальное поведение и эротические чувства очень часто не совпадают, человек хочет одного, а делает другое, причем его желания и поведение могут быть разными на разных стадиях его жизненного пути. В-третьих, между гомо- и гетеросексуальностью не обнаружилось китайской стены, это не разные сущности, а полюсы одного и того же континуума, так что разных индивидов можно сравнивать по степени их гетеро/гомосексуальности, а чувства и поведение одного и того же человека сплошь и рядом противоречивы, неоднозначны.

Это вызвало жаркие споры о том, что считать «нормой» сексуального поведения и где же находится граница между количественными вариациями, в пределах подразумеваемой нормы, качественными отклонениями, девиациями, с которыми связаны какие-то социальные или психические проблемы, и опасными нарушениями, которые в медицине принято называть патологией.

Отчеты Кинзи способствовали «нормализации» гомосексуальности в обыденном сознании: если так поступают многие, значит это не так страшно! Но статистическая распространенность какого-то явления вовсе не доказывает его «правильности». В каждом обществе есть преступность, уничтожить ее невозможно. Значит ли это, что общество должно отказаться от борьбы с ней, которая только и вводит преступность в определенные рамки? В массовом сознании многие проблемы и цифры упрощались и искажались. Самым большим недоразумением было приписанное Кинзи заключение, будто каждый десятый американец — гомосексуал. На самом деле Кинзи вообще не разделял людей по этому признаку, он анализировал только их поведение, которое может быть и действительно является разным не только у разных индивидов, но и на разных этапах жизненного пути одного и того же человека.

Сексуальное поведение, эротические чувства и признание себя гомо- или гетеросексуалом — вещи принципиально разные. На вопрос «сколько на свете гомосексуалов?» вообще нельзя ответить, потому что он некорректно поставлен. Репрезентативные национальные исследования начала 1990-х показывают это еще яснее, чем данные Кинзи.

Среди опрошенных американцев какой-то (хотя бы однократный) опыт гомосексуального поведения после достижения 18 лет признали 4,9 % мужчин и 4,1 % женщин; со времени своего сексуального созревания гомосексуальные контакты имели 9,1 % мужчин и 4,3 % женщин. Сексуальное желание или влечение к лицам своего пола испытывали 7,7 % мужчин и 7,5 % женщин. Однако в большей или меньшей степени считают себя гомо- или бисексуалами (сексуальная идентичность) только 2‚8 % мужчин и 1‚4 % женщин.

Среди опрошенных англичан, наличие гомосексуального опыта в течение жизни признали 6,1% мужчин и 3,4% женщин, но в прошлом году однополые контакты имели только 1‚1 % и 0,4%, а исключительно гомосексуальными признали себя лишь 1% мужчин и 0,3 % женщин.

Во Франции наличие гомосексуального опыта в течение жизни признали 4,1% мужчин и 2,6% женщин, в последние 5 лет — 1,4% и 0,45, в последние 12 месяцев — 1.1% мужчин и 0,3% женщин. Любопытно, что женщины чаще мужчин признают наличие у себя гомоэротических желаний, (6,6% против 4,6%), а физических гомосексуальных контактов у них значительно меньше.

Возможно, что данные больших национальных опросов занижены: люди не любят признаваться в неодобряемых обществом поступках, особенно если они имели место в прошлом; глубинные интервью, которые проводил Кинзи, были гораздо более доверительными. Но дело не в абсолютных цифрах. Большое преимущество репрезентативных национальных опросов в том, что они высвечивают социальные параметры сексуальной ориентации, которых сексологи могут не замечать.

Например, среди мужчин, проживающих в 12 самых больших городах США, геями или бисексуалами считают себя свыше 9%; в следующих 88 по численности населения городах эта цифра снижается до 4,2 %, в небольших городах — до 2 %, а в сельских местностях меньше 1%. Сходная тенденция, хотя не столь резко выраженная, существует и у женщин. Это явно имеет не биологические, а социальные причины. В большом городе человеку легче найти подходящую среду и потенциальных сексуальных партнеров, проверить и осознать собственные эротические предпочтения. Причем среда, в которой человек рос и воспитывался до 14 лет, влияет на формирование его сексуальной ориентации значительно сильнее, чем та, в которой он живет потом.