Любовь не предает

Она так усердно двигалась, что у нее заболели мышцы ног. Словно почувствовав это, он остановился, давая обоим короткую передышку перед новым этапом захватывающего поединка страстей. И вдруг безо всякого предупреждения он выскользнул из нее и умудрился перевернуть так, что она оказалась стоящей на коленях спиной к нему.

Увидев себя в зеркале в столь бесстыдном положении, Катрин ужаснулась и попыталась вырваться. Но Джейсон так крепко держал ее, что это оказалось невозможным. Его руки с трепетом ласкали все ее тело, жаркие губы скользили по взмокшей спине.

– Пожалуйста, котенок, – в который раз за эту ночь с его губ сорвалась отчаянная мольба. И Катрин опять уступила ему, не в силах противиться столь властному и нежному напору.

Его руки сжали ее ягодицы, и он сильным движением проник в ее лоно, сметая последние барьеры стыдливости. На какое-то время Джейсон замер, давая Катрин возможность освоиться в этом новом положении. Потом осторожно задвигался, осыпая ее бедра и ягодицы бурными ласками, то нежно поглаживая их, то вдруг награждая чувствительными шлепками, вызывающими отчаянные протесты Катрин. Ее лицо все пылало от стыда. Она ужасно страдала от того, что он вытворял с ней, и в то же время безумно наслаждалась, как еще ни разу в жизни. Наслаждение было настолько острым, что она вмиг забыла обо всех условностях, отчаянно моля Джейсона продолжать эту сладостную муку и изо всех сил помогая ему довести ее до вершины всепоглощающего экстаза.

Глава 13

Катрин не знала, много ли времени прошло, прежде чем она снова почувствовала себя в силах двигаться и что-то говорить. Она медленно приходила в себя, словно пловец, проделавший долгий и утомительный заплыв. Растянувшись на золотистом покрывале, она даже не пыталась прикрыть свою наготу и лишь неотрывно следила за Джейсоном, готовившим импровизированный ужин из шоколадных конфет, печенья и коньяка. За эту ночь он стал для нее в десять раз желаннее прежнего. Катрин чувствовала себя измученной, но счастливой. И в то же время в сердце снова появился безотчетный страх, как тогда, в прошлый раз. Теперь, когда он снова доказал свою власть над ней, какого подвоха можно от него ожидать? Как он поведет себя? Какими будут его первые слова после того, когда безумство плоти окончательно угаснет?

Казалось, Джейсон почувствовал ее сомнения. Его взгляд заметно погрустнел, выражение лица стало виноватым. Поставив поднос на тумбочку возле кровати, он присел рядом с Катрин. Потом приподнял ее и, поддерживая за плечи, очень внимательно посмотрел в ее темные глаза.

– Когда-то давно, когда мы вот так же сидели рядом после самой первой нашей близости, я обещал, что ты ни на минуту не пожалеешь, что доверилась мне. А вместо этого я причинил тебе столько боли…

Он замолчал, прикрыв ладонью глаза. Увидев, как предательски задрожали его губы, сжатые в одну тонкую полоску, Катрин поспешила утешить его самыми нежными ласками и пылко возразила:

– Не ты один виноват, что все так получилось! Я тоже причинила тебе немало боли, любимый. Если бы я с самого начала доверяла тебе, ничего плохого бы не случилось.

– Значит ли это, – его голос звучал глухо, – что у меня есть шанс получить твое прощение?

Она хотела ответить, но Джейсон быстро прижал ладонь к ее губам и испуганно покачал головой:

– Нет, нет, котенок, прошу тебя, не говори сейчас ничего! Ведь это будет настоящим шантажом, если я добьюсь твоего прощения в такой момент, когда мы только что…

Он нервно рассмеялся и с теплотой провел рукой по раскрасневшемуся лицу Катрин.

– Устраивайся поудобнее, любовь моя, – попросил Джейсон, – мне необходимо кое о чем тебе поведать, и рассказ этот будет долгим.

Уговорив жену выпить рюмку коньяка, граф поставил тарелку с конфетами на покрывало. Потом не спеша закурил, откинувшись на подушки.

– Это началось, когда меня еще не было на свете. Мой отец, граф Мелвернский, был одним из самых богатых и знатных аристократов Англии. Утонченный, хорошо воспитанный джентльмен, он с детства привык получать от жизни все самое лучшее. И когда отец посчитал, что ему пора жениться, он, естественно, остановил свой выбор на самой блистательной красавице сезона. Ею оказалась Маргарита Джемисон. Моей матери в ту пору было семнадцать лет, и она также происходила из знатной семьи, близкой ко двору. Однако было одно обстоятельство, на которое отец не счел нужным обратить внимание при выборе невесты: женщины рода Джемисон были знамениты легкомысленным поведением. Отца предупредили об этом. Но он решил, что под его влиянием молодая жена станет вести себя благопристойно.

Джейсон наполнил трубку новой порцией табака и с улыбкой взглянул на Катрин.