Любовь не по плану

– На выбор было три места. Сходила на собеседование, оценив ваш отель как наиболее привлекательный для меня. Вы же знаете, по какой причине «Монго» остался без персонала? – Кирилл кивает, показывая, что осведомлён не хуже моего, а мне приходится посмотреть в глаза начальству. – Я была даже рада, что в момент собеседования вы оказались в кабинете Любови Андреевны. Это позволило мне оценить вас с точки зрения руководителя, а вам меня как потенциального сотрудника. Меня устроили условия и оплата, а так же вероятность карьерного роста. Со временем, конечно.

– И чего ты хочешь? Какую должность?

– Администратор, – отвечаю честно, не скрывая стремлений. Да и теперь уже всё равно.

– Ты можешь её получить.

Теряюсь, не веря услышанному. Так просто? Взять и получить? Интуиция активизируется, даёт сигнал, что за словами Марецкого кроется условие.

– Но Макар Витальевич…

– Да-да, уволил. Я отменяю его решение, Вероника. Потому что хозяин я, и решения принимаю тоже я. Мой брат здесь набегами и уж точно не имеет полномочий избавляться от сотрудников по щелчку.

Кабинет погружается в тишину. Не решаюсь спросить, что скрывается за желаемой должностью, а Кирилл, кажется, испытывает меня вязкой тишиной.

– Кирилл Витальевич, вы сказали о… Что я могу получить должность администратора.

– Знаешь, мы с братом на тебя поспорили, – говорит непринуждённо, и по телу прокатывается волна злости.

Вспоминается множество историй, начинающихся с подобной фразы. Итоги вряд ли кого-то порадовали, а девушки оказались обмануты в своих ожиданиях.

– Что? – начинаю задыхаться, не веря, что он произнёс это. – Это… это гадко! И низко, и глупо, и… – вскакиваю, намереваясь покинуть кабинет.

– Вероника, сядь. – Приказ, которому я повинуюсь. – Мы с Макаром на тебя поспорили, – повторяет, понижая тон и жестом прерывая моё недовольство, которому не терпится вырваться. – За три недели он должен добиться взаимности, а если просто – затащить тебя в постель.

– Да вы, вы оба…

– Я не закончил, – остужает меня взмахом руки. – Но ты должна сделать всё, чтобы его старания не увенчались успехом.

Я в ступоре, непонимающе пялюсь на Марецкого, анализируя первую и вторую часть сказанного. Логическое несочетание дезориентирует.

– Не поняла… – А я действительно не могу сложить два и два.

– Следующие три недели мой брат сделает всё возможное и невозможное, чтобы заинтересовать тебя и вызвать чувства. Список «возможного» стандартный. Больше скажу, ограниченный, – кривится, – рассчитан на полный примитивизм. Что бы он ни сделал, ты должна оставаться равнодушной. Ярко выраженное недовольство приветствуется и поддерживается. Можешь прямо высказываться, осуждать, создавать дополнительные проблемы любого формата, не стесняясь указывать на ошибки, пробелы, даже откровенно послать его. Главное – он должен лезть из кожи вон, задействовав все возможные ресурсы, но не получить результата.

– А вы уверены, что он будет всё это делать? Не проще ли обратить внимание на более лёгкую цель?

– Вопрос конкретно в тебе, Вероника. А точнее, в том, сможет ли мой самоуверенный братец заинтересовать девушку с мозгами. Ту, кому недостаточно пафоса и улыбок, ей нужно нечто большее: уверенность, защита, серьёзность намерений и понимание, что рядом мужчина, способный взять на себя обязательства. И твоя задача показать Макару, что его уровень – пустышки в блестящей обёртке. Понятно?

– Вроде… – мнусь, не зная, как реагировать на пламенную речь Марецкого. Мне показалось, когда он говорил о брате, злился, едва сдерживаясь.

– Если проще, сделай всё, чтобы он не достиг поставленной цели. По истечении трёх недель и нулевого результата для Макара ты займёшь место Галины.

– А если не получится? – осторожно спрашиваю. – Я имею в виду, вдруг что-то пойдёт не так? Что будет со мной?

– Продолжишь работать горничной, чтобы пройти долгий и трудный путь к желаемой должности. Возможно, не в этом году.

Так, ладно, меня не уволят – плюс, но и сказку не обещают – минус. В «Монго» волшебства тоже не прогнозировали, но спустя два года работы начальство обратило на меня внимание. Здесь тоже обратят. В принципе, уже.

– Можно вопрос? – Кирилл кивком даёт согласие. – Вы ненавидите брата?

– Совсем нет.

– А зачем тогда всё это?

– Исключительно воспитательный момент.

– Тогда поговорите с ним, объясните свою позицию, донесите неправильность его действий, слов, жизни. Взрослые люди ведь могут договориться.

– Могут, – вздыхает, откинувшись в кресле. – Но не Макар. Ты беседовала с ним десять минут, он тебя услышал?

– Мне показалось, что нет.

– Не показалось. У него свой стиль жизни, желания и полное отсутствие стремлений. Он получил всё готовое, понимаешь? Ему не нужно было стараться, усердно трудиться, выбиваться куда-то.

– Но вы получили то же самое.