Любовь не кончается: Эйлит

Рассмеявшись, Рольф передал мерина конюху и присел рядом с другом.

— Я жду ночного прилива. — Оберт пожал жесткую ладонь де Бриза и по-дружески хлопнул его по плечу.

— И куда же ты собираешься отправиться? — Рольф внимательно посмотрел на собеседника. Официально Оберт занимался виноторговлей, но Рольф неплохо знал его и догадывался, что ему приходится иметь дело не только с винными бочками.

Сдержанно улыбнувшись, Оберт швырнул в воду очередной камень.

— В Англию, разумеется. Куда же еще?

— Ночью? Отсюда?

— В море я пересяду на торговое судно, идущее из Бордо, и без проблем доберусь до Лондона. Как известно, Гарольд Уэссекский поддерживает относительно мирные отношения с югом Нормандии.

Облизав указательный палец, Рольф поднял его вверх, пытаясь определить направление ветра.

— Боюсь, что тебе понадобятся хорошие гребцы: на попутный ветер сегодня рассчитывать нечего.

— Ничего страшного. В команде восемь человек. Со мной.

— А что ты будешь делать, когда доберешься до Англии?

— Вижу, твой длинный нос с возрастом не стал короче, — заметил Оберт. — Кстати, как поживают Арлетт и Жизель?

Рольф усмехнулся.

— Когда я видел их в последний раз, они пребывали в добром здравии, — равнодушным тоном ответил он. — А как Фелиция?

Подвижное лицо Оберта помрачнело.

— Я очень беспокоюсь за нее. Не следовало оставлять ее в Лондоне одну, но события разворачивались так стремительно, что у меня не оставалось другого выхода. Я надеялся вернуться в Лондон и отвезти ее в Руан в мае или, по крайней мере, в начале июня, но ничего не вышло: ты и сам знаешь, что герцог Вильгельм — человек суровый и не терпит возражений, когда ему что-нибудь нужно.

— И что ты думаешь предпринять? — Рольф вытащил из песка ракушку и бросил ее в набежавшую волну.

Оберт тяжело вздохнул.

— Заберу ее, как только смогу. Она никогда меня ни в чем не попрекала, хотя, полагаю, догадывалась, с чем на самом деле связаны мои длительные поездки.

— Сколько осталось времени? Я имею в виду, до вторжения.

Прищурив карие глаза, Оберт внимательно посмотрел на друга. Так, словно хотел прочитать его самые сокровенные мысли.

— Даже не знаю, что опаснее: твое любопытство или нежелание оставить скользкую тему в покое.

Рольф самодовольно осклабился. Он знал, что единственным способом завоевать доверие Оберта было упрямо стоять на своем. Иногда, когда хитрый руанец находился в хорошем расположении духа, вытянуть из него важные новости не составляло особого труда. В противном же случае самый тщательный допрос мог и не принести плодов, но, по крайней мере, служил действенным средством от скуки и превосходной тренировкой для ума.

— Скажи мне то, что я хочу знать, а взамен получишь бараний окорок и вдоволь лепешек, — самым заботливым тоном проговорил Рольф и указал на выглядывающую из-за дюн крышу харчевни.

Оберт криво улыбнулся.

— Недорого же ты ценишь мои слова.

— Ну хорошо! Набавляю бутылку сидра.

Оберт пренебрежительно фыркнул и, покачав головой, поднялся на ноги.

— Воистину, безгранична щедрость твоя, брат мой.

Он стряхнул с потертой рубахи золотистые песчинки и обломки ракушек.

Повинуясь поданному Рольфом знаку, молоденький конюх достал из дорожной сумки свернутьш рубашку и жилет и протянул их хозяину.

Увязая в песке, друзья медленно побрели вдоль берега по направлению к поселку.

— Через две недели мне приказано явиться в Див-сюр-Мер, — сказал Рольф, натягивая сухую одежду. — Полагаю, что ты об этом знаешь.

— Да, слышал. — Оберт поджал губы. — Но раньше поры урожая можешь не собираться в дорогу.

Рольф нахмурился.

— Зачем тянуть? Ведь большую часть армии герцога составляют наемники. Им-то не надо собирать урожай.

— Зато его нужно собирать саксам. Регулярных солдат в войске графа Гарольда совсем немного, основная его часть — землевладельцы, которых сам Господь, а не то что граф Уэссекский, не сможет удержать на службе во время урожая.

— Значит, Вильгельм намерен дождаться, пока английское побережье останется без охраны и только тогда нанесет удар? — Рольф скорчил недовольную гримасу. — По мне, чем быстрее, тем лучше. Наемники перемрут с голоду прежде, чем придет пора выступать.

— Согласен. Но сейчас Гарольд чересчур сильный противник. У него львиное сердце, он смел и отважен. Поэтому остается только рассчитывать на слабые места в его обороне — так решил Вильгельм. Стоит подождать.

Входя в харчевню, Рольф едва успел пригнуться, чтобы не разбить голову о дверную перекладину, повешенную слишком низко для его впечатляющего роста.

— Ты встречался с Гарольдом? — спросил он, когда они уже сидели за грубым деревянным столом и попивали поданный хозяином крепкий сидр. Свежевыкрашенные стены харчевни сияли белизной… Из ниши на посетителей смотрела деревянная статуя девы Марии с младенцем Иисусом на руках.

Заметив ее, Оберт суеверно перекрестился.