Любовь насмерть

Фима тоже клевал носом, его голова время от времени клонилась к окну, и когда он лбом касался стекла, то как бы просыпался, принимал вертикальное положение, пытался не спать, но после все равно засыпал, и так повторялось много раз. Я же, когда чувствовал, что сон одолевает меня, щипал себя за ляжку. А что было делать? Иначе мы вписались бы в какое-нибудь дерево, съехали в кювет или вообще врезались бы в летящую навстречу машину.

Я успел уже сто раз пожалеть о том, что мы решились на такую опасную поездку. Уж слишком тяжелым был предыдущий день.

В Москве было пустынно, мигали желтыми вспышками светофоры и, главное, не было никаких тебе пробок!

Мы въехали во двор дома, где жил Герман, тот самый двор, с которого все и началось. Именно здесь, в этом дворе-колодце, и проводила долгие мучительные часы Ольга, страдая от любви к Герману. И здесь же подобрал ее наш Макс. Кто знает, если бы не встретил он ее здесь, может, и его жизнь сложилась бы иначе, вообще все могло бы пойти по-другому. Но легко так рассуждать, жизнь же преподносит нам так много разных неожиданных поворотов, когда нужно принимать решения, оценивать ситуацию. Доктора Селиванова погубила его доброта. Это однозначно.

Откуда-то из темноты появилась фигура, она направлялась к нам, и когда она попала в круг света от уличного фонаря, мы увидели доктора Туманова.

Мы с Фимой стояли возле подъезда, обдумывали, как нам лучше поступить – в подъезд мы войти не могли, он был заперт.

– Там простой код, – сказал Осип, ежась от ночной прохлады. На нем был тонкий джинсовый пиджак, но мерз он, как я полагаю, все-таки от нервов, а не от холода. – Три, пять, восемь. А где Оля?

– В машине, спит, – ответил я, поглядывая на счастливца, который сейчас на правах хозяина заберет мою девочку и увезет к себе в берлогу.

– Ну, хорошо, пусть еще поспит. А вы что хотите-то? – Вот только теперь до него начало доходить, что мы примчались ночью к дому Германа. – Что-нибудь случилось? Его что, тоже убили?

Мы с Фимой переглянулись. Только бы не накаркал!

Фима коротко объяснил ему, почему мы здесь.

– А… понимаю. Это я ему адрес дал, сказал, где Ольга живет, – проговорил Туманов, и мы сразу же получили ответ на главный вопрос: как он нашел Ольгу?

– Вы с ним встречались?

– Да, примерно месяц тому назад. Он вот так же, как вы сейчас здесь, поджидал меня возле моего дома. Подошел, вид у него был, прямо скажем, виноватый. Спросил, что с Ольгой. Видимо, искал ее или караулил возле дома. Ну я и рассказал ему, что она сейчас проходит лечение у одного доктора в лесу. Я сказал ему это, чтобы он просто знал, что она жива и относительно здорова. А когда понял, что он хочет ее увидеть, попросил его не делать этого. Сказал, что она как раз и лечится от этой их любви. Но он очень просил у меня адрес, я, как мог, объяснил ему, где вы все находитесь. Честно скажу, я не поверил ему, будто бы он поедет туда просто для того, чтобы ее увидеть. Представлял себе их встречу, предположил, что между ними снова может вспыхнуть чувство…

– Вы идиот, Туманов, – вдруг взорвался Костров. – Девушка от этой самой любви чуть не умерла, а вы так спокойно дали ему ее адрес!

– Я подумал, что она могла бы быть счастлива с этим парнем. И это было бы куда лучше, полезнее и здоровее, чем жить в лесу в доме доктора и постоянно от всех прятаться! Вот вы мне скажите, зачем она пряталась? Зачем? От кого? Я думаю, это и было проявлением ее болезни. Вот так.

– Я от тебя пряталась, – донеслось из машины, и в открытом окне показалось светлое пятно. Ольга проснулась.

Дверца отворилась, и она вышла. Худенькая, бледная, сонная. Направилась прямиком к Туманову. Как заколдованная!

– Стыдно было… Что тут непонятного? – с болью в голосе произнесла она.

– Ты думала, что я тебя не буду искать? – взволнованным голосом заговорил Осип. – Да?

– Хотела, чтобы все подумали, что я умерла.

– Ну сущий ребенок! – Осип сгреб ее своими длинными ручищами в охапку и прижал к себе. На щеках его блеснули слезы.

Моя кожа моментально отреагировала на этот щемяще интимный, короткий, но невероятно полный диалог двух близких людей – меня пробрало до мурашек.

Мысленно я отправил Туманову команду: давай вали уже, муженек!

– Ну так мы пошли? – чуть ли не заикаясь, спросил Осип, обращаясь к Кострову, которого считал старшим и важным.

– Нет! – Неожиданно Ольга высвободилась из его объятий и подошла ко мне. – Марк, мы подождем здесь, в машине, пока вы не подниметесь туда, хорошо? (Она подняла голову кверху, к окнам, на которые молилась два года тому назад, теряя последние силы.) Мы должны помочь ему, предупредить.