Любовь на Рейне

Одеваясь, Вирджиния мысленно репетировала предстоящую беседу с герром Брундтом — юридическим консультантом Эрнста Рауса, а теперь, получалось, и ее самой. О, как же хотелось ей быть наконец услышанной! Кто-кто, а юрист должен был понять обыденность и банальность тех обстоятельств, которые сопровождали ее знакомство с Эрнстом в Ниме; усвоить, что в перспективе ее ждет работа, к которой она намерена вернуться; уразуметь то, что она со всей решимостью отвергает сам факт своей помолвки с Раусом и что, с учетом всего вышесказанного, его решение завещать ей все свое имущество должно считаться по меньшей мере какой-то чудовищной ошибкой. И пусть потом юридические головы сами разбираются в сложившейся ситуации.

Вирджиния намеренно тянула с выходом из комнаты вплоть до того момента, когда вот-вот должен был прибыть герр Брундт. В салоне ее встретил Ингрэм Эш. Она сдержанно поблагодарила его за поднос с едой, признав, что его услуга оказалась весьма кстати.

Он кивнул.

— Ну и хорошо. Вернувшись, я и сам основательно проголодался и потому принялся рыться в кухонном шкафу. Вспомнив же, когда вы в последний раз кушали, я подумал, что кое-какая закуска и вам не помешает.

Ей очень хотелось узнать, где же это он отсутствовал до столь позднего времени, однако сам Эш ей этого не сказал, а минуту или две спустя в комнату вошел герр Брундт.

— Карл, ты пообедаешь с нами? — спросил его Ингрэм Эш. (Вирджиния отметила про себя, что в этих местах, похоже, все обращаются друг к другу на «ты» и по имени.)

— Спасибо, Ингрэм, не откажусь. — Затем последовал кивок-приветствие в адрес Вирджинии. — Разумеется, фрейлейн Сомерс, если я окажусь для вас желанным гостем.

Она также склонила голову.

— Natürlich[1], — проговорил Ингрэм Эш, — все в порядке. Ханнхен на тебя рассчитывает. — При этих словах оба мужчины рассмеялись и Карл Брундт заметил:

— О, как всегда — диктатор Ханнхен! Уверен, фрейлейн, что вы также это заметите во время… — Он запнулся, явно подыскивая соответствующую фразу, в ответ на что Ингрэм Эш, глядя на Вирджинию, подсказал ему — сначала по-немецки, а затем по-английски:

— Своего пребывания здесь.

Для Вирджинии это было удобным предлогом. Зная о том, что юрист в общем-то довольно сносно говорит по-английски, она сказала:

— Мне представляется, герр Брундт, что первым делом я должна прояснить следующее. Мои отношения с Ханнхен и Альбрехтом Франк, а также… — ее взгляд мельком остановился на Ингрэме Эше, — с кем-либо еще в этом доме не имеют никакого принципиального значения, поскольку я не принимаю условий завещания герра Рауса и не намерена надолго задерживаться здесь.

У Карла Брундта отпала челюсть, и он недоумевающе уставился на второго присутствовавшего в комнате мужчину.

— Фрейлейн, вы не принимаете имение? Но…

— Нет, не принимаю. А теперь, пожалуйста, выслушайте меня. Дело в том, что мы с Эрнстом Раусом не были помолвлены. Он действительно просил меня выйти за него замуж, однако к тому времени я его почти не знала. Можно сказать, что мы с ним просто случайно наткнулись друг на друга. Так уж сложились условия, что, будучи англичанкой, я считала своим домом именно французский город Ним, где несколько лет назад по соображениям здоровья поселился мой отец. Моя мать, также инвалид, скончалась незадолго до этого. Ухаживая за отцом, я одновременно работала в местном туристическом информационном агентстве под названием «Синдикат «Инициатива», где совершенствовала свой французский, а также понемногу осваивала другие языки, общаясь с туристами, которые посещали Ним, Арль и Авиньон.

Со временем мне, увы, пришлось оставить эту работу и сосредоточить все внимание на уходе за отцом, и это продолжалось вплоть до тех пор, пока он не скончался. Однако я намеревалась — и до сих пор намереваюсь — весной, когда возобновится туристический сезон, снова вернуться на прежнее место. В ожидании этого момента я случайно познакомилась с герром Раусом, который совершал, как он выразился, ежегодную деловую поездку по тем местам, занимаясь закупкой виноградных саженцев — vignes-mères, как их называют в районе Нима, — для своих местных виноградников.

Ингрэм Эш кивнул.

— Обычное занятие. Мы стараемся периодически чередовать саженцы, ежегодно меняя пропорцию того или иного сорта. Одним из пунктов наших поездок, которые совершаются в зимнее время, является как раз Ним. В прошлом году ездил я, возможно, мне же предстоит поехать и в следующем, но на этот раз Эрнст решил сам отправиться в командировку.