Любовь на осколках измены

– Не было у нас интрижки, – пробурчала я на ходу. – Просто он мне помог в тяжелый период жизни.

– Ну всё понятно, – хмыкнула Дина. – А ты влюбилась в своего спасителя. А я-то еще гадала, почему у тебя так сияли глаза.

– Дин, – попросила я. – Не продолжай, пожалуйста. Между нами ничего не было и нет… – и точно уже не будет, – добавила я про себя.

– Ну-ну, рассказывай… И именно потому, что ничего не испытываешь к нему, ты ходишь как в воду опущенная, словно пережила великое горе. И только не говори, что это из-за Стаса. Не поверю ни за что! Не хочешь – не рассказывай, но и не ври уж, пожалуйста.

Отвечать я не стала, да и мы уже вошли в холл. Взгляд мой медленно проскользил по людям в сторону лифтов. Дверцы лифта как раз плавно разъезжались в стороны. И первым вышел в холл Максим. Мое же сердце сначала замедлило ход, а потом и вовсе остановилось на короткий миг.

Глава 59

Он коротко кивнул мне.

– Как Глеб?

От неожиданного вопроса я потеряла дар речи.

– Спасибо, его уже выписали, – пролепетала я.

– Пусть поправляется, – Максим прошел мимо меня.

Я проводила его взглядом.

– Ну? – дернула меня за рукав Дина.

– Что? – обернулась я к ней.

– Да между вами искры сыплются!

– Он всего-то спросил, как чувствует себя Глеб. Я ответила. Какие искры? – почему-то отвела я взгляд.

– Ладно, пусть так, – отмахнулась Дина. – Упертая ты. Тут только слепой не заметит.

Мы вошли в лифт, и Дина замолчала.

Во всяком случае Максим со мной разговаривает. Это вселяет некоторую надежду.

Может, не все еще потеряно? Хотя, о чем я вообще думаю? Что не потеряно? Я все что могла испортила. Максим обиделся и правильно сделал. Я бы на его месте тоже обиделась. И порвала все отношения.

Я вздохнула и принялась за работу. Вечером зашла в магазин, купила любимых пирожных Глеба. Не успела открыть дверь, как услышала шаги сына. Вернее, его прыжки.

Он прискакал на одной ноге в коридор.

– Мама, а ко мне Дима приходил.

– Прекрасно, – я повесила пальто в шкаф. – Как твоя нога?

– Нормально. Немного болит, когда на нее наступаю. Но с костылем я смешно выгляжу.

Как кот Базилио.

– Ничего страшного. Главное не нагружай сильно ногу.

Я начала накрывать на стол. Глеб уселся рядом и время от времени поглядывал на меня.

– Что ты хотел мне сказать? – я подала ему тарелку с тушеной курицей и картошкой.

– Ничего, – пожал он плечами.

– А мне кажется, что-то хотел, – усмехнулась я. – Так что случилось?

– Дима помог мне с алгеброй.

– Я рада, что он тебе помогает. Ты сильно отстал.

– Я все нагоню. Уже нагнал. Почти.

– Я спросила, что случилось? Не можешь справиться с уроками? Так можно проконсультироваться с учителями. Я могу позвонить, рассказать о твоей проблеме. Да ты и сам можешь позвонить или написать. Прояви самостоятельность, – решила мотивировать я сына.

– Все у меня с учебой нормально. Нет проблем.

– Тогда в чем дело? – насторожилась я.

– Да ты не волнуйся. Все хорошо. Даже отлично. Дима предложил нам в выходные поехать в бассейн. Поплаваем немного. Это полезно для моей ноги.

– В какой бассейн, в городской? – не поняла я.

– Нет, не туда. Есть хорошая база отдыха за городом. «Дубовая грива». Там открытый бассейн.

– Открытый? В конце ноября?

– Он с подогревом. И это мне очень полезно. Это акватерапия.

– Нет, погоди, у меня сейчас нет свободных денег. А это дорого. Нет, не получится, – я еще до конца не понимала, что хочет от меня Глеб.

– Это подарок отца Димки. Он нас приглашает. Сказал, надо меня выводить в люди, а то я дома засижусь и стану бирюком.

– Макс? – едва не выронила я вилку из рук. – Максим Геннадьевич? – поспешно поправилась я.

– Ага, он, – расплылся в довольной улыбке сын. – А ты что, его Максом зовешь? Вроде, Максимом раньше называла.

– Мы его так в отделе зовем. За глаза, – нашлась я. – Так короче и проще.

– Понятно, – протянул Глеб и принялся за курицу. – Так поедем?

– Не знаю, – мне показалось, что краска заливает мое лицо. Лишь бы сын не увидел, как я смущена. Поспешно поднялась и включила чайник. – Чай будешь или кофе?

– Кофе? – удивился Глеб. – Ты же сама мне его на ночь не даешь. Говоришь, не уснешь от него.

– Чай черный или зеленый хочешь? – поняла, что разволновалась и снова сказала глупость.

– Черный, с земляникой. Остался?

– Да, – поспешно насыпала в чайник заварку.

Сердце бешено стучало. Значит, Максим на меня не сердится. И как мне себя теперь с ним вести? Разумеется, естественно, словно ничего не произошло. И засунуть свою идиотскую гордость куда подальше. Я и так уже показала свою глупость. Главное, не усугубить положение. А я это могу…

– Мам, чашку мне дай, пожалуйста, а то я расплещу, пока до стола допрыгаю.

– Прости, – я поставила чашку с чаем на стол. – Задумалась. Не знаю, получится или нет поехать. У меня и купальника нет. Я его не забрала со старой квартиры. И вообще, я там ни разу не была.

– Не была, значит будешь. А купальник купить успеешь. Сегодня же только среда. Ну, ты не против?

– Не против, – не слишком уверенно произнесла я.

– Что тебе не нравится? Я же вижу, что-то не так.