Любовь на осколках измены

И это было правдой – на фоне всего того оптимистичного, что узнала этим утром, моя усталость, казалось, выросла в разы. Дико хотелось в душ и спать. И меньше всего думалось о работе.

Глава 52

Мне казалось, я только уснула, как затрезвонил мобильник. Но проспала я около трех часов, оказывается. А ведь едва закрыла глаза… Словно в бездну провалилась. Но и выспалась тоже. Ещё бы избавиться от этого страха, который пробудился первым. Липкий, обволакивающий и такой назойливый.

Не сразу смогла найти мобильный на прикроватной тумбочке. Незнакомый номер. Может, звонят из больницы? Что-то с Глебом? Мгновенно похолодела спина и сердце рухнуло в пропасть. Руки дрожали, когда отвечала на звонок.

– Алёна Крапивина? – спросил несколько раздраженный женский голос.

– Да. Вы из больницы, что-то с Глебом? – испуганно поинтересовалась я.

– Нет, ни из какой я не из больницы. Что за бред?! – вспылила женщина.

– Кто вы? Что вы хотите? – у меня отлегло от сердца. По крайней мере ничего страшного она мне не сообщит.

– Я жена Максим Геннадьевича Филиппова.

– Мама Димы?

– Для вас я жена вашего работодателя Максима Геннадьевича Филиппова, – с нажимом произнесла женщина.

Я судорожно пыталась вспомнить, как ее зовут. Ведь мы пересекались в школе. Но ее имя вылетело из головы. Помнила только, что на родительских собраниях она всегда вела себя очень шумно, привлекала к себе внимание и скандалила по любому поводу.

– Что вы хотели? – снова спросила я.

– Я требую, чтобы вы оставили моего мужа в покое! – сдержанно прорычала женщина на другом конце провода.

– Не понимаю… – попыталась я собраться с мыслями.

– Сын рассказал мне, как вы проводили время на пикнике, я все знаю! И то, что вы работаете в фирме моего мужа.

Бывшего мужа, – чуть не добавила я. Вовремя прикусила язык, чтобы не злить собеседницу еще сильнее. И я не понимала, что именно она от меня хочет. А в особенности, по какому праву звонит мне и устраивает разборки. Зато разговор этот помог мне проснуться окончательно. И я поняла, что неплохо выспалась.

– Да, мы с детьми провели выходные за городом, – старалась я говорить на пределе спокойствия. – И я работаю в фирме, которую возглавляет господин Филиппов. Но я не понимаю, о чем вы?

Не стоит провоцировать ее еще сильнее, когда она и так на сильном взводе. Себе же спокойнее будет. Больше всего, конечно, хотелось послать звонившую куда подальше. В последнее время я перестала быть ангелом во всех отношениях, как понимала сейчас. Или лучше сказать тряпкой? Кажется, именно так выразился мой бывший муж.

– Всё ты отлично понимаешь, стерва! – вдруг заорала женщина. – Решила мужика у меня отбить? Не выйдет, и не надейся! Не на такую напала! Да я тебя!..

– Успокойтесь, – попросила я. – Не надо кричать. И ведите себя прилично. Не тыкайте мне.

– Ах ты дрянь!!! – продолжала орать дамочка.

Я сбросила вызов. О чем говорить с бывшей женой Макса? Да и не до нее мне сейчас точно. Если у нее случилась истерика, то пусть найдет более подходящий объект, чтобы разрядиться. Разговор с ней если и подействовал на меня, то очень слабо – на фоне всего произошедшего в последнее время выглядело это как вспышка спички посреди пожара.

Не прошло и нескольких секунд, как снова затрезвонил мобильник. Я узнала номер – снова звонила жена Макса. Отвечать не стала. Не до нее мне сейчас. Она звонила и звонила. Я заблокировала ее номер. И выкинула ее из головы.

Врач, конечно, посоветовал мне не приходить сегодня больше к Глебу. Но разве я могла послушаться? Да, сыну лучше, и сама я немного успокоился. Но он в больнице, где даже кормят не очень хорошо. А аппетит у Глеба, какой и должен быть у крепкого подростка. И я видела, как он сегодня утром смотрел на кашу. Вид у нее был малосъедобный. Могла представить себе, что ему принесли на обед. В общем, нет ничего лучше домашней еды. Да и не могла я сидеть дома, раз уж мне позволено было сегодня не являться на работу.

Быстро нажарив котлет и наварив картофельного пюре, я отправилась к сыну в больницу. И пробыла там до самого вечера, пока всё та же медсестра не прогнала меня домой. Зато наболтались мы с Глебом так, как давно уже не болтали. Обо всем. Он делился со мной школьными секретами. Я рассказывала сыну про свою новую работу. Поведала даже о враждебности ко мне некоторых сотрудниц. И ни разу, ни он, ни я, не заикнулись о Стасе. По молчаливому соглашению тема отца у нас теперь была под запретом словно. И я понимала, что вспоминать недавнее прошлое сыну так же неприятно, как и мне.

Когда вышла из больницы на морозный воздух, позвонила свекровь. Мелькнула мысль не отвечать ей, но, все же, ответила. По привычке, наверное.

– Ты хоть знаешь, что твой новый хахаль изувечил моего сына?! – кричала в трубку свекровь, захлебываясь рыданиями. Вернее, слезы она имитировала, как я догадалась. Не первый раз говорила с ней именно в таком тоне по телефону. Но получалось у нее натурально. Сцена по ней всегда плакала.