Любовь моя

– Почту за честь ее разработать, – как шарик пинг-понга на ракетку, шутя, приняла предложение Лена и тем самым «отбила» желание Инны поспорить. – Первая книга Аллы выдержала четыре издания. Но спрос так и не перекрыла. Она мгновенно исчезала с прилавков книжных магазинов. На долю Аллы в независимости от ее желания выпало искупаться в лучах газетной и телевизионной славы. Я думаю, эта ее книга пополнит сокровищницу мировой литературы.

– Читала. С первых страниц пробирает сердце и бередит мозги. Невозможно оторваться. Возносит над повседневной жизнью. Будто в другое измерение попадаешь, – выразила свое впечатление Аня, явно примкнув к мнению Лены.

– И ты до сих пор оттуда не можешь вернуться? – не со зла, скорее по привычке поддела ее Инна.

– Путешествие по ее книге – как обновление восприятия жизни, – продолжила свою мысль Аня. – Есть в ней композиционная, ситуационная и смысловая смелость, богатство эмоциональных интонаций и даже искренность поэтического языка. Своеобразно вычерчивает геометрию человеческих взаимоотношений. (Чувствуется немалый опыт изучения чужих и написания своих рецензий.) Я с интересом знакомилась с богатой палитрой характеров ее героев. Алла состоялась как писатель. У нее, между прочим, насыщенный график встреч с читателями. Я на одной присутствовала: в малом зале для элитной публики. Слушатели, захваченные ее выступлением, ловили каждую фразу. Она не испытывает недостатка во внимании со стороны библиотек, школ и вузов. А любовь читателей нельзя симулировать.

– Череда удач! Кавалькада поклонников! Их немой восторг не имеет предела!

– Конечно, для ее книг надо созреть, вот Алла и воспитывает своих читателей, особенно школьников, готовит задел на будущее, приобщая их к умным книгам. Ее страстные речи буквально гипнотизирует слушателей. Она никогда не теряет высоты заданного накала беседы. И в интернете свою колонку ведет, потому что считает его дополнительной степенью общения. Этот форум – живое дело, затрагивающее широкий круг заинтересованных почитателей, – не моргнув глазом продолжила Аня. Тон ее рассказа был не надменный, но уверенный.

– Ну, это дело второе. А какая одна из самых важных сторон ее творчества? Новаторства и гиперреализма не разглядела? – небрежно спросила Инна, бесстрастно взирая на Аню. Но подумала о ней раздраженно: «Ох уж этот мне бескомпромиссный учительский пафос! С необыкновенно смелой прямолинейностью судит обо всем. Нахваталась вершков, а до корней так и не добралась. Училка, критик-самоучка».

– Второе? Как сказать… – протянула Аня.

– Алла успешно обкатала первый том, можно сказать, имела восторженный интерес к себе и бешеный успех. А другие ее книги критики обошли гробовым молчанием? На них были прохладные, кислые отзывы или вообще случились тихие провалы? Что-то я не слышала, чтобы падкие на сенсации газетенки (?) раздували пожар ее тщеславия. И еще одна проблема частенько возникает. Читатель в следующей книге ищет что-то понравившееся в предыдущей, как бы ее продолжение, а Алла им предлагает совсем другое, новое. Им приходится перенастраиваться.

– Так это и хорошо. На мой взгляд, следующие ее книги тоже стилистически выдержанны и интересны образованному читателю. Ты права: они сложны для понимания простого обывателя. Мне кажется – я, конечно, могу ошибаться, – если произведение не сразу стало всем понятно, то это не означает, что оно не талантливое. Может, его время не пришло. И потом, важна не только позитивная реакция читателей, негативная тоже много чего полезного в себе заключает. Андре Моруа писал: «Не бойтесь быть непонятыми». Мое предположение, правда, не относится к книгам для детей, – уточнила Аня. – Сложное произведение постепенно затягивает читателя. Достоевского я тоже долго училась читать.

– Зачем? – насмешливо спросила Инна.

– Чтобы понять. И теперь я вижу, что он слишком резонирует с современностью. Иуды и Раскольниковы не перевелись. Тема преступления и наказания особенно злободневна в нынешние времена. И Чайковского я не скоро полюбила. Лишь когда почувствовала, что его музыка озарена светом небес, когда доросла до понимания.

– Пушкин тоже не скоро дошел до нашего национального сознания, – сказала Жанна, чтобы хоть чем-то поучаствовать в разговоре.

Оказывается, она не спала и с закрытыми глазами внимательно слушала беседу подруг.

– Алла очень осторожная и не любит заранее говорить о своих книгах, пока не убедится в их одобрении в соответствующих кругах. Она не спешит распахивать душу журналистам, которые работают на «массы». И на этот раз она не станет грешить против своих правил, – сказала Аня и покраснела, сконфуженная серьезным тоном своей речи.

– Породу ничем не испортишь. Фрукт всегда будет аристократом, а овощ – простолюдином, – беззлобно проехалась Жанна на счет именитой сокурсницы. – И ты не устояла перед ее авторитетом.